Наказание для продюсера - стр. 39
И куда я попала? Что происходит?
- Отдать анкету, - мне все же удается вспомнить причину, по которой я покинула пределы центра. Поднимая руку, в которой до этого держала документы, понимаю, что их уже нет там. Где анкета? Выронила?
Отступаю на пару шагов от Златогорского, тем самым полностью освободившись от дурацкого и раздражающего состояния, когда я не соображала, что творю и что происходит, когда почти полностью потеряла контроль над собой. Не поднимая взгляда на продюсера, ищу глазами листочки. Оглядев весь плиточный пол вокруг себя, поднимаю взгляд на охранников, в надежде, что они подняли анкету, но нет, их руки пусты.
Боже ну где же эти проклятые бумаги с ужасными вопросами на них.
- Я, кажется, потеряла ее, - говорю сама себе, констатируя факт.
- Потеряла или ее не было? Ты решила просто пройтись, погулять? – с насмешкой интересуется один из охранников, кажется тот, что не выпустил меня.
- Потеряла! – рявкаю на него, послав недовольный взгляд, намекающий на убийство в случае продолжения издевок.
- Где? – прокашлявшись, спрашивает продюсер, и я вынужденно поворачиваюсь к нему, столкнувшись с его ледяным взглядом.
А вообще, чего греха таить? Я искала повод вновь посмотреть на него. Хоть на пару секунду поймать его взгляд и… удержать? Нет, глупости! Всякие глупости лезут в голову! Не слушайте меня. Я просто хочу спать, а организм решил получить небольшую дозу адреналина и приключении перед сном.
- Где-то тут. Я не помню… - отвечаю я, поведя рукой в воздухе. Пожав плечами, обхватываю их ладонями, зябко ежась. Холодно! Вновь хочется того тепла, что исходило от Златогорского, но я не собираюсь в этом признаваться даже себе, не то, что ему. Тело чувствует холод и пустоту, которую можно заполнить лишь одним словом-просьбой: «Обними!». Этому слову не суждено сорваться с моих губ никогда. По крайней мере, я не стану просить об этом продюсера, который только и делает, что хамит мне постоянно. Кто угодно, но не этот Нарцисс.
- Замерзла? – спрашивает продюсер, заметив жест, которым я пыталась привести себя в норму - вновь стать привычной Ксюшей, у которой никогда не случалось временного помутнения.
- Немного, - вру я, хотя ложь во благо – не ложь, а метод спасения себя или кого-либо.
Глупое оправдание, не так ли?
- Хорошо. Иди в свою комнату. Я тебе занесу еще одну анкету, раз эту ты потеряла, - произносит он, выделив слово «потеряла» такой интонацией, словно я совершила преступление. Осмотрев меня еще раз, заходит в центр, а следом за ним всего один охранник - тот самый, что хромал.