Наизнанку. Чувства - стр. 20
– Герой-любовник, а алименты ты этой кисе платить за котят собираешься?
Фыркнул и обратился ко мне:
– У нас тут, друг, между прочим тоже, страсти кипят похлеще, чем в турецких сериалах. Джейкоб очередной раз влюбился и божится, что это – то самое светлое и бла-бла. Как считаешь, есть шанс, наконец, пристроить этого кретина?
– Да я же совсем не против пристроиться! Девочки, возьмёте меня к себе на ПМЖ? Я неприхотлив и чистоплотен, а, главное – в унитаз ссу безошибочно.
Как-то всё мимо ушей, «кто и с кем живёт», но только не мимо глаз.
В шаге от «пошло все на х*р» и полной потери контроля, я поймал взгляд Катерины.
Бесконечная пауза. И немой вопрос повисший в воздухе: «Почему?»
Почему его выбрала, не меня? Понятно, что дело не в деньгах – их и у меня, хоть жопой жуй. Вон, даже телефон яблочный не взяла. Значит, Чейз проворнее меня оказался. Оно и понятно. Бабы на меня сами висли, а Бэнкс с ухаживаниями реально заморачивался, и не для того, чтобы уложить какую-нибудь из них на спину, а с намерением стать для неё тем самым незабываемым. Только итог всегда был один – он без зазрения совести зачёркивал очередное имя в не менее длинном, чем у меня, послужном списке, стряхивал и вновь шёл на штурм новой недосягаемой вершины.
Честно? Не верил, что он на ней остановится. Вот совсем!
Но меня это не колышет.
Ведь не колышет же?
Дело это теперь не моё. В конце концов она – девочка совершеннолетняя и вправе выбирать сама, с кем ей быть.
Нужно учиться если не прощать, то хотя бы принимать всё как есть. Именно так ведут себя взрослые цивилизованные люди.
Только это Чейз у нас джентльмен. А я – муд*к!
Поэтому и накидывался сегодня, как не в себя.
Катерина стояла, привычно сунув руки в задние карманы, препарируя меня без ножа повлажневшими от слёз глазами, в то время как я придирчиво рассматривал её с головы до ног – очень хотел найти в ней недостатки, но не находил.
Их, бл*ть, не было, либо я не видел. И ведь не поверят, кому скажи, что я мог так загрузиться из-за бабы!
Вот, кстати, о том, как она здесь оказалась? Это ведь совсем на неё не похоже. Она – домашняя девочка. Хотя… Много ли я о ней знал?! Как выяснилось, она личность «разносторонняя» без чувства самосохранения и моральных границ.
Х*рово как. О злости аж пробрало!
И… в этот момент я вдруг отчётливо понял, что не вывожу. От слова «совсем».
Оказалось, что я физически не мог находиться рядом с ней – у меня тут же нервишки дёргали, кишки сворачивались в узел, за грудиной что-то сжималось, плюс к этому набору «побочек», прямо как две вишенки на торте, прилагались гипертония с тахикардией.