Наират-1. Смерть ничего не решает. - стр. 30

– Эй, парень, кончай кривиться, – Карья ободряюще подмигнул. Ну да, этому нипочем ни голод, ни холод, ни многодневная тряска в седле.

Высокий и худощавый Карья являл собой тот удивительный сплав многих черт, что встречается лишь в приграничье. Синие глаза и упорство наирцев сочетались в нем с медной кожей и ловкостью кочевников-хаши. Легкий нрав и изворотливость жителей Лиги уравновешивались спокойностью кхарни, в наследство от которых Карье достались также светлые волосы и обманчивая хрупкость черт. Рядом с напарником, Туран казался себе невзрачным и непримечательным. А еще – молодым и неопытным.

– Говорю же, улыбнись, не пугай детей мрачной физией, – Карья огрел хворостиной рыжего мальчишку, что сунулся было к тюкам. Оборванец с воплями бросился прочь, а Карья рассмеялся и, сунув два пальца в рот, свистнул вслед. А когда мальчишка обернулся, крикнул что-то на одном из наречий, наверняка, обидное.

Вот таким надо быть! Веселым и бесстрашным, чего бы ни случилось.

– Я могу отвести вас к Рауду. У него хороший постоялый двор недалеко, – бросил вдруг Фершах.

– Благодарю за любезное предложение, уважаемый, но я люблю прибывать к той цели, которую намечаю сам, – сказал Карья.

Фершах лишь пожал плечами.

Наконец, очередная улочка вильнула и уперлась в низкую длинную постройку. Стены ее, некогда выбеленные, теперь пестрели пятнами и потеками, соломенная крыша местами почернела, и дым тянулся не из печных труб, а тонкими сизыми струйками просачивался сквозь солому. Турану сперва даже почудилось, что дом горит. Но потом он заметил человека, который, оседлавши бочку, спокойно чинил сапог, а на дымящий дом и не оглядывался.

– Ладно, старик, – произнес Карья, спешиваясь, – здесь и распрощаемся.

– Дурное место, – пробурчал Фершах. – Вам виднее, но послушали бы деда, которому случалось видеть многое, а слышать еще больше, чем видеть. У Рауда хорошее подворье. Сам хозяин хоть и не богат, но честен и нелюбопытен.

– Спасибо за заботу, но это место нам подходит. Туран, помогай давай.

Фершах молча глядел, как развязывали веревки, как снимали ящики, о содержимом которых он старался не думать, как снова увязывали тюки с дешевой тканью. И не только с ней: была внутри пара свитков действительно хорошего товара.

– Что ж, мастер, – закончив дележ, Карья протянул поводья головного мула. – Мы свое слово держим.

– Да пребудет с вами милость Всевидящего.

– Трус, – прошептал Туран, глядя на поспешность, с которой исчез их проводник.

– Скорее, благоразумный человек. А теперь уходим. Бери, – Карья подхватил один из коробов так легко, словно в нем и вовсе нет веса. – Осторожнее только.