Нахал - стр. 4
Эдик провел фалангой большого пальца по моей ступне, медленно и нежно. Щеки вспыхнули, обнаружив, что неприличный бугор у него в штанах стал еще больше.
– Но ты же уехал? – с запозданием одернула ногу.
– Да. Но Феликс так и не переделал документы. О тебе вообще речи не было, иначе бы я… – Эд отвел взгляд, оборвав фразу на полуслове.
– Зачем тогда вернулся? – хмуро сдвинула брови, задыхаясь от негодования при мысли о том, что у наглеца есть ключи.
– Нужно решить кое-какие вопросы. Переночую здесь, а с утра в аэропорт.
– Но это невозможно! – тряхнула головой, не веря своим ушам.
– В смысле?
– Мне некуда идти. Мама с бабушкой на лечении за городом, в Барвиху до сих пор нельзя.
– Мне по барабану. Просто не попадайся на глаза – буду спать на диване в гостиной, – равнодушно резюмировал Эд.
– Ну, хорошо. Только соблюдай правило трех НЕ!
– Что еще за правило? – сухо поинтересовался собеседник.
– Не смотреть. Не трогать. И даже не думать об этом!
Эдик кивнул. Сосредоточила взгляд на его бесстрастном лице: оно не выражало ни единой эмоции. Нам предстояло переночевать в одной квартире…
Боже. Что он задумал?
Контрастный душ помог выйти из транса, превратив сонную муху в человека. Я покрутилась у зеркала, окидывая свою обнаженную фигуру придирчивым взглядом: узкие плечи и бёдра, рельефный живот, кукольная талия и полная грудь чуть больше второго размера. Матушка природа не поскупилась, одарив меня сполна.
Случайно задела влажный сосок ногтем, ощутив, как он моментально загрубел под подушечкой пальца – в груди до сих пор сохранялась эта неестественная чувствительность.
Хорошенько промокнув с тела лишнюю влагу, натянула ажурный комплект белья, а сверху – безразмерную футболку и спортивные треники. И хоть с детсадовских времен предпочитала красивую женственную одежду, решила не рисковать, пока нахожусь на одной территории с этим питекантропом.
Я на цыпочках вышла из ванной, первым делом проверив дверь: закрыто. Вздохнула с облегчением и вооружилась зеркальцем и тушью.
Появление Эда в квартире настолько вышибло из колеи, что я еле-еле смогла накрасить ресницы – кончики пальцев до сих пор немного дрожали. Его глаза горели как два смертоносных факела, когда он смотрел на мое обнаженное тело, ими можно было бы осветить ночную улицу. Покачала головой, намереваясь позавтракать и идти на учебу. Подходил к концу первый семестр в Театральном институте, и хоть я с детства грезила сценой, к концу четвертого месяца обучения чувствовала себя дохлой лошадью. Все потому, что занятия начинались с раннего утра и заканчивались порой в одиннадцатом часу вечера: бесконечные репетиции, отработка сценической речи, разучивание текстов… Перед поступлением наивно полагала, что попаду в настоящую сказку, однако все вышло иначе: учеба оказалась непростой, а мой курс больше напоминал террариум.