Награда для эльфа - стр. 25

Айс усадил меня на постель и неожиданно передвинул кровать к другой стене.

– Это зачем? – удивилась я таким покатушкам.

– Может, эта зона будет менее аномальной, – озадачил меня своим ответом Айс.

Кажется, грибы слишком разрушительно действуют на его мозг. Поскорей бы Ник принёс свой отвар. А то не успела я выйти замуж за мужика, как у него уже крыша едет.

– Я отлучусь на… некоторое время, – замялся он, махнув рукой на ванную, и отправился туда.

– Ладно, – кивнула я.

За Айсом захлопнулась дверь, и на несколько минут установилась тишина.

Но надолго погрузиться в размышления о перипетиях личной жизни мне не дали: на кровать запрыгнул рыжий пушистый разбойник. Деловито потоптавшись по покрывалу, он с видом победителя принялся вылизывать шерсть.

– Котик, – протянула я к нему руку, чтобы погладить, но тут случилось что-то странное.

Мир словно перекувыркнулся пару раз, голова закружилась, перед глазами всё поплыло мутным маревом. И начались галлюцинации: кот неожиданно резко увеличился в размерах и его прищуренные глаза стали квадратными. Я видела перед собой огромного офигевшего кота с отвисшей челюстью.

А добил уже Айс. Выйдя из ванной, он остолбенело уставился на меня, как на мышь под подушкой, и гневно рявкнул:

– Быстро пошла в дупло! И соси там орешки!

Что, простите? Это на чьи орешки он намекает? Гад!

– Мало свою змею наполировал? – хотела сказать я, но из груди вырвался лишь тоненький протяжный писк.

Тут мне совсем поплохело, и сознание накрыла спасительная темнота.

Айситар

*

Бездна зардийская! Не могу даже словами описать ту засаду, в которой я очутился.

Когда меня год назад схватили и пытали орки целый месяц, день за днём, – и то всё было не настолько плохо, как сейчас.

Аудиенция у короля закончилась, и я быстро вёл свою девушку в спальню. Боялся, что, если замедлюсь или остановлюсь – наброшусь на неё и овладею прямо на месте. С одной стороны, это мой дом и моя истинная пара, и я имею полное право заниматься с ней сексом даже посреди коридора, тем более накинув полог невидимости, но с другой – я понимал, что если у меня сорвет тормоза, то потеряю Леру навсегда.

Когда она уговаривала короля отправить её обратно домой – в моей груди жгло как от калёного железа. Даже не представлял, что боль может быть такой мучительной и глубокой.

Но ведь она говорила чистую правду: я на самом деле не обрадовался, увидев её в своей постели, и продолжал злиться, даже когда Гастон пояснил, что она – моя истинная пара. Я был раздражён настолько, что чуть её не убил. И её вывод о том, что она – нежеланная обуза в моей жизни, – справедлив, хоть это и горько признавать.