Наган и плаха - стр. 28

– Пропесочить хотим его на общем совете частного сектора, – с невинным видом соврал Узилевский, – чтоб не позорил господ рыбопромышленников, а прежде всего и весь наш честный пролетарский аппарат.

– Дело нужное, – похвалил Камытин, смерил Лёвку недоверчивым взглядом, хмыкнул, совсем продирая глаза, и к трубке потянулся. – Отыщем поганца ради праведного суда. Губрозыск всегда поможет вывести на чистую воду клеветника. На кого накатал ксиву, стервец?

Замялся Лёвка, пожал плечами:

– Джанерти не сказывал…

– Как? Роберт Романович занимается этим делом? Почему же он сам ко мне не обратился?

В который раз взмок от таких нервных передряг Узилевский, замялся, несуразное только и смог пробормотать:

– Деликатный, видать, вопрос… Сами понимать должны, Пётр Петрович.

– Верно, – похвалил тот. – Болтать всякому о таких вещах не следует. – Приказал дежурному объявить розыск Лихомера и досыпать завалился.

Ещё сутки миновали, не дождался вестей Узилевский и с утра сам в дежурку заявился. Выделил ему Камытин долговязого Ляпина, озадачил участковых надзирателей, морг проверили – среди тамошних неопознанных мазуриков Якоба Лихомера не нашлось.

– Точно драпанул из города твой пройдоха, – разводил руки Камытин. – Испугался до смерти прокурора и забился в глухие места отсиживаться. Теперь ждать надо, когда прятаться надоест сукину сыну.

Распрощались бы они так ни с чем, и ломать бы голову бедняге, как к Джанерти идти с ответом, в ГПУ – решил бесповоротно – только под конвоем, но заявился дотошный Ширинкин. Участковый надзиратель ступил на порог Камытина не один, подталкивал перед собой двух огольцов-оборвышей малолетних. Объявил, что пугнул ватагу беспризорников проверить подвалы в заброшенных развалюхах, а те наткнулись на висельника, по описаниям – вылитый Лихомер. Трогать оборванцы его побоялись, вонь вокруг, мухота облепила покойника.

– Что ж ты вылупился на меня? – остудил пыл рапортовавшего Ширинкина Камытин. – Не знаешь, что делать?

– Нам-то зачем это дело? – сообразительный Ширинкин враз потускнел с досады. – Сообщу жинке, пусть хоронит. Неужто главного их в медэкспертизе Курдюма[5] подымать? Небось сама и довела мужика.

– А криминал?! – сдвинул брови Камытин. – Под монастырь вздумал меня подвести? Им же в прокуратуре интересуются!

– Тогда что ж?.. Сразу б и сказали, – смутился участковый. – Вот напасть на мою голову! В Мариинку[6] свезти окаянного?

– Готовь мужиков да телегу и отправляйся с пацанвой к трупу, – поморщился Камытин. – Дам знать Джанерти, капризный он человек, может, свои намерения имеет…