Наездница. Сожженная тобой - стр. 26

– Отлично! – радостно хлопнула в ладоши невестка. – Я прослежу, чтобы твоя горничная, эта молоденькая профурсетка Банни, поучилась у Марты делать достойные прически.

Выпроводив служанок, жена Годвина разошлась не на шутку, решив преподать мне парочку приемов благовоспитанного поведения, чему я решительно воспротивилась. Надуманная доброжелательность, многозначительные взгляды и улыбочки, показная игривость – нет, это все совершенно не для меня!

– Ладно, – наконец смирилась та. – Можешь не стараться выглядеть милой и доброй. Продолжай смотреть так, как сейчас – искоса, холодно и насмешливо. Тебе это очень идет. А сейчас уходи. Меня здорово утомила наша возня.

Я фыркнула и направилась к выходу. Мне и самой надоело торчать в ее розовой, слишком воздушной и невесомой спальне. Уже у самой двери я вспомнила кое-что важное.

– А что делать с платьем?

– Выбросить! – серьезно заявила Алисия.

– ???

– Завтра после завтрака поедем с тобой к портному. Сотворим тебе что-нибудь новенькое.

Я помолчала, собираясь с духом.

– Ну что? – устало поторопила она меня.

– Спасибо! – выпалила я и выскочила в коридор.

И уже там, в одиночестве молча взирающих на меня со стен портретов, прикоснулась к по-прежнему зудящей мочке уха – на пальцах осталась кровь.

Да уж, битва мне предстоит непростая.

8. 8. Заездка

Полдня мучений в спальне Алисии не прошли даром – эффект от перенесенных процедур проявился уже во время обеда. И хотя мне самой изменения показались не столь значительными, окружающие их заметили. И оценили.

Я решила продолжить играть в «правильную» девочку и пришла на обед в числе первых. Джозеф, со степенным видом встречающий господ у обеденного зала, промолчал, слегка приподняв брови в ответ на мое «Привет, Джо!»: и это крохотное движение для идеально вышколенного дворецкого являлось проявлением глубочайшего удивления.

– О!.. Вы прекрасно выглядите, леди Марс! – сказал Годвин, а тенью следующий за ним Уильям просто потрясенно раскрыл рот.

– Спасибо, – я улыбнулась и сделала реверанс, чем ввергла братьев в еще больший шок.

Чуть позже, таинственно шелестя платьем, вошла Алисия. Она никак не выдала нашей тайны, заговорщицки подмигнула и сосредоточилась на еде.

И, наконец, когда присутствующие доедали первое блюдо, в зал влетел последний из моих кузенов.

– Сколько можно опаздывать, Джеймс! – отчеканил Годвин. Старший О'Брайан постоянно чувствовал ответственность за поведение среднего брата. Тот собирался отшутиться, но увидел меня.

Юноша споткнулся, словно наткнувшись на невидимое препятствие. Подобрал челюсть, неверяще моргнул и нахмурился. Открыл рот, чтобы что-то сказать, но в последний момент передумал и снова захлопнул его.