Надгробие для живых - стр. 20
– Сэм! – более знакомый голос пробился через толпу. Это был безымянный для меня скаут-одногодка. Но многие его называли Слизнем.
– Привет! – я почти вслепую пробился к столику Слизня, ещё более скудному на всякую всячину. – Как оно?
– Не поверишь! Мы на доппелей нарвались! Тому чуть башню не отгрызли! – Слизень говорил это с таким видом, будто ему жутко нравилась эта новость. – Мы на северных равнинах уже обратно шли, а тут эти под видом людей нам на встречу…
– Ближе к делу. Нашёл?
Он сделал хитрое лицо.
– Да… Ты принёс? – я достал из кармана жало пятихвоста, размером с безымянный палец, на что Слизень чуть ли не облизнулся, протянул мне потную ладонь, а другой рукой зашарил в стоящем рядом с ним рюкзаке.
– Я, конечно, не уверен, но… – он поставил на стол серую непрозрачную бутыль. – Вот.
– Что это?
– Порох, как ты и просил?
– А рецепт?
– Ну извините, на севере никто рецепт не отдаст. Могу предложить только это.
– Ты поджечь пробовал? – я открутил крышку и заглянул внутрь. Внутри пересыпался чёрный порошок.
– Нет! Вдруг ещё руки оторвало бы. Ну, так что, берёшь?
– Беру, – я глубоко вздохнул. – Только на кой тебе это жало сдалось? Приход от яда поймать пытаешься?
– А можно? Я вообще хотел амулет сделать, а сам яд в еду добавлять, чтобы иммунитет выработать!
– Чего? Впрочем, не хочу знать. Удачи.
Я хотел было ему сказать, что пятихвост его скорее загрызёт, нежели отравит, но предпочёл молчать, чтобы вдруг цену не задрал. Только бы в следующий раз не потребовал щит роевика, чтобы крошить его в еду и вырабатывать иммунитет от ударов.
Спрятав порох в рюкзак, я пошёл в лазарет за повязкой и мазью из бритволиста. Если ухитриться перемолоть траву в кашу, то такая мазь будет иметь охлаждающий эффект и снимет боль. Склянку с ней обычно дают на выход, но в этот раз мы всё потратили: Кас подвернул ногу, пока пытался не выпустить прыгуна из западни. Да и сейчас, когда я зашёл, врач сразу обратил внимание на ногу и без лишних слов вытащил всё нужное. Обычное дело, когда люди приходят с полей с небольшими ушибами и прочим. Не задерживаясь, я ушёл в гильдию, но там не было ни Каса, ни расписания, да и вообще никого, поэтому я вспомнил про управление порядком, где и держали всех, кто этот порядок нарушал. Меня вполне могли не пустить туда, так как в перечне уважительных причин нет чего-то вроде «мне только одним глазком». Конечно, можно дождаться обеда и принести его, но, если честно, не настолько мне сдались эти рассказы, чтобы еду туда-сюда таскать.
Быстрые равнинные ветра приносили с собой облака, которыми вскоре покрылся весь небосклон, на улице немного потемнело, а по куполу, как на водной глади, пошли маленькие волны от первых падающих снежинок. Их становилось всё больше с каждой секундой, отчётливо слышалось, как нарастает напряжение от порывистого ветра, из-за чего появлялось желание закутаться в одежду. Небо всё темнело и темнело до тех пор, пока на улице не включили фонари. Вот тебе и первый день лета… Здание управления порядком почти врезалось мне в лоб, я вошёл и сразу взглянул на пост, в надежде на то, что он пустует.