Надежда после жизни. Найти себя - стр. 2

Три месяца прошло, как я ушла от Прайма. И не было и дня, чтобы я не бежала от кого-нибудь. Мне это уже надоедает. А значит, нужно что-то решать!

Нужно уничтожить голову гидры, чтобы отомстить за смерть отца.

– Кто вы?! – пинаю я под ребро одного из них, чтобы быстрее развязать язык.

– Роверс! Мы его люди!

Роверс!

Ростовщик и хозяин одного из крупнейшего казино, что находится в центре первого гетто.

– Как вы оказались здесь?!

Молчание.

Пинок вновь ускоряет дело. На этот раз орет второй.

– Нам было приказано найти и доставить одного парня к Роверсу. Он украл у него крупную сумму.

– Проникнув через стену и охрану?

– Да! – стонет первый. Кажется, я немного перестаралась и выбила ему кость – видно как она торчит из порванной коже. Открытый перелом еще хуже.

– Вы его поймали? Он сейчас лежит там?! – указываю я пальцем на неподвижное субтильное тельце, что до сих пор валяется в луже.

– Да, верно!

Значит, этот парень сумел проникнуть так далеко и его никто не обнаружил!

Великолепно!

Может, это судьба улыбается мне?!

– Валите отсюда, если сможете! И забудьте о нем!

– Ты! Я вспомнил тебя! – не может заткнуться второй из амбалов. – Ты – та, чьими фото обклеен весь гетто! Ты – хладная! – сам пугается он своих догадок.

– Жаль, а хотелось бы не вырубать вас!

Несколько дополнительных ударов и у меня есть пару часов, пока эти «красавцы» доложат обо мне своему хозяину, а тот побежит докладывать Ксандеру. Этот ублюдок давно уже занял место над советом семерых.

Он является тираном этого мира.

Хотя сам он, конечно, считает себя королем и спасителем людей.

Я отмахиваюсь от размышлений и подбегаю к неподвижно лежащему парню. По его лицу и непропорционально длинному и худому телу можно сказать, что он – подросток, который еще не вышел из переходного возраста.

С трудом мне удается поставить его на ноги и отвести в мою комнату. Мне нужно успеть привести его в порядок и чувство, а самой собрать вещи. У нас мало времени. Кто будет здесь первыми: Ксандер или Прайм – я не знаю. Но я уверена в другом: видеть я не хочу их обоих.

Усаживаю парня на рассохшееся старое плетеное кресло и подкладываю под голову свою куртку, что скручена втрое. Он стонет.

Его лицо представляет собой грязное и кровавое месиво. Глаза не открываются из-за огромных налитых кровью синяков. Губа рассечена, а одна большая царапина разделяет нос и стремится к щеке парня. Волосы грязного ржавого цвета свисают на лоб. Он – рыжий?

Вся его одежда грязная и местами изорвана. Его долго били и не жалели на это сил. Сможет ли он сейчас прийти в себя, чтобы убежать? Он мне нужен, но я не могу ждать долго. Скоро сюда нагрянут те, от кого у меня не получится так легко отделаться.