Надежда - стр. 3
И все-таки настроение у Надежды было плохое, и, когда она в числе последних вышла с проходной – пришлось задержаться, убирая со стола грязную посуду – ей не хотелось ни с кем разговаривать. На остановке ждали автобуса несколько рабочих, среди них были одно-два знакомых лица, но женщине не хотелось к ним присоединяться. Сунув букет в опустевшую сумку так, что торчали только головки гвоздик, она не спеша пошла по обочине дороги. Завод находился на некотором отдалении от жилых домов, сразу за забором начинались дачные участки, и три остановки она собиралась пройти в совершенном одиночестве. А чего бояться? Район у них тихий, маньяков не водится. Кроме того, на женщин с такой походкой, как у нее, редко нападают – слишком она у нее быстрая.
Домой не хотелось. Вечерами – особенно осенними – ей часто не хотелось идти домой. Пока еще был октябрь, завтра Покров, и пока еще была золотая осень. В начинающихся сумерках пламенели клены и березы, через забор дачного кооператива в одном месте перевалилась целая борода дикого винограда – разлапистые листья пламенели насыщенным багрянцем, но многие яблони и груши начали облетать, и тут и там уже виднелись голые ветки с одинокими мелкими плодами.
Надежда не любила осень, еще со школы, когда их в обязательном порядке заставляли учить знаменитое «Унылая пора, очей очарованье…» А эта осень, тридцатая в ее жизни, обещала стать самой печальной. Первой в череде печальных унылых лет.
Полгода назад внезапно и скоропостижно умерла ее мама. Она и раньше замечала за собой «что-то не так», но крепилась ради дочери. А когда, наконец, прихватило так, что пришлось вызывать «Скорую», стало поздно. Рак яичников в последней стадии. Два месяца медленного умирания – и Надежда осталась одна.
Случилось это двенадцатого апреля. И на похоронах растерявшаяся Надежда – ни братьев, ни сестер у нее не было, имелась только родня со стороны матери – последний раз видела своего мужа. Тот, уже несколько месяцев как живший отдельно, явился на похороны навеселе, пожал ее двоюродному брату руку, пьяно пробормотал что-то: «На день космонавтики тещенька преставилась. Теперь сама к богу полетит, узнает, чего там на самом деле-то!» – напился на поминках, испортив все торжество, и исчез. Они развелись примерно за год до того, и с тех пор Надежда жила одна. Как-то так получилось, что за эти полгода она растеряла всех подруг, а родня по матери, пару раз попробовав построить отношения с одинокой родственницей, натолкнулась на стену отчуждения и скоро оставила попытки. Мол, гордая, не хочешь с нами общаться, ну и сиди сиднем в четырех стенах!