Надежда - стр. 18
Гурий с трудом смог дождаться десяти часов. Вытерпел еще несколько минут, «на всякий случай», кусая от нетерпения губы, и позвонил по внутренней связи.
– А, младший техник Хватов! – приветствовал его дядя. По связи он всегда величал его только так, лишь наедине позволяя фамильярности типа «племяш» и «малыш». – Сегодня твое дежурство? Как служба?
– Старший инспектор Киструс, – сейчас Гурий при всем желании не мог бы назвать его просто дядюшкой, – я… у меня важное сообщение.
– Что еще случилось? Кофе кончился?
– При чем тут кофе?
– Заболела мать и вам нужен отпуск? Или…
– Да все у нас в порядке. Просто… я обнаружил вопиющее нарушение инструкций!
– Чего? Каких еще инструкций?
Путаясь в словах – неприятно говорить, когда не видишь лица собеседника и не можешь угадать его реакцию – Гурий попытался объяснить, в чем дело.
– Ну и что? – была единственная реакция дяди. – Из-за этого ты мне звонил?
– Но ведь вы себе не представляете, сколько всего мы из-за этого пропустили! Я подсчитал – есть шесть разновидностей космических судов, малой и средней вместимости, которые меньше заданных параметров. Система слежения их просто не видела и пропускала… Я уж не говорю о метеоритах, астероидах и…
– И что с того? Ты что, будешь тормозить и тащить на допрос каждого туриста-частника? А астероиды… надо же и ПКО* чем-то заниматься! А то, понимаешь, жиром зарастают… Так что все в норме…
(*ПКО – служба Противо-космической Обороны. Прим. авт.)
– В норме? Но…
– Не переживай. Раз в месяц мы запускаем экстренную проверку. Тогда мимо нас комар не проскочит.
«Комар»! Гурий нервно усмехнулся. «Комарами» назывались самые мелкие боты, которые, в отличие от «Москитов», не покидали атмосферы, поскольку имели слишком слабые двигатели, чтобы выходить за орбиту. До таможенной станции – и ее радаров – они долететь не могли физически.
– А за этот месяц, – рискнул спросить он. – Кто знает, сколько кораблей прошмыгнуло мимо нас за месяц!
– Нисколько, – огорошил его дядя. – Забыл, где ты живешь? Мы – закрытый мир. Наш сектор никто не посещает без предварительной договоренности, согласованной за месяц. В год бывает от силы десяток посещений. Десять! А месяцев в году – двенадцать. Чуешь? Так что расслабься и служи.
– Я служу, – промямлил Гурий, – но…
– Вот и не отвлекай меня от дел. Позвонишь, когда обнаружится действительно что-то важное.
Связь прервалась.
Гурий сидел, как оплеванный. «Действительно что-то важное». Таможня не выполняет своих обязанностей, закрывая глаза на снующие туда-сюда корабли – и это не важно? Они не хотят замечать ничего, уверенные, что в закрытом секторе ничего не происходит?