Над нами - стр. 16
- Спасибо, - вежливо и не вдаваясь в подробности по поводу моего мнения о напитке.
Хотя она была права – освежало отлично. Почему-то сразу подумалось, что Сашка точно бывал здесь.
- Мой брат несколько ошарашен нашей долгожданной встречей, так что прошу простить ему некоторую… хм, грубость.
Брат. Что же, о чем-то таком я уже догадалась.
- Меня зовут Анастасия Вид, его – мягкий поворот головы и нежная улыбка, - Алекс Вид.
- Алексей или Александр? – попыталась уточнить я, но тут же была прервана недовольными рыком и чуть испугано округлившимися глазами женщины.
- Алекс и никак иначе, - тоном строгой учительницы отчитала меня Анастасия. – Некоторые имена не терпят изменений.
Да уж, в чем-то я его понимаю, но столь бурная реакция была все же несколько странной. Я же не стала рычать, когда их дворецкий обозвал меня Алисией? Да еще и леди?
- Приятно познакомиться, Анастасия, Алекс, - легкий наклон головы в сторону каждого, вот так, я тоже умею правильно себя вести. – Мое имя вы знаете.
- Безусловно, - на этот раз нежная улыбка досталась мне. – Мы все о вас знаем.
Прозвучало с очень четким намеком – они знают обо мне больше, чем я думаю. Возможно, больше, чем я сама знаю. Почему-то не к месту вспомнились пропавшие фотографии. Или это интуиция подкинула кусочек паззла?
- Вы сказали, что мой брат работал на вас, - повернулась я к Алексу, - вы занимаетесь предметами искусства?
- Можно и так сказать, - пожал плечами мужчина. – Как видите здесь немало интересного.
С улыбкой превосходства Алекс указал бокалом на что-то за моей спиной. Пришлось повернуться, чтобы разглядеть получше. Дюрер, однозначно, но на этот раз не литография, а одна из немногих его картин. Ее я знала, потому что брат рассказывал мне необычную историю, связанную с ней, с тем, как ее случайно обнаружили в чье-то коллекции. Уж не в коллекции ли Алекса? Тогда, получается, это оригинал?
Холодок прошелся по позвоночнику. Это уже не игрушки, если я правильно помню объяснения Сашки, картина оценивалась в десятки миллионов долларов. Непомерная цена, обусловленная сразу несколькими факторами, главным из которых была эксклюзивность. Подлинных картин Дюрера во всем мире не так много, обнаружение чего-то нового всегда происходит с шумом и светопреставлением, но с этой было связано еще что-то. Кажется, дело было в изображенном на портрете мужчине. Про таких говорят – без возраста. Глубоко посаженные глаза, темные, но цвет не разобрать. Чуть вьющиеся волосы, почти черные, а может так падал свет. Нос с горбинкой, пожалуй, чуть великоватый для его лица, но все же удивительным образом сочетающийся с остальными чертами. Особенно с высокими скулами и чуть презрительно искривленными губами. Замечательный портрет, стоящий огромных денег.