Нацистская Германия против Советского Союза: планирование войны - стр. 19
В частности, начальник оперативного отдела Верховного командования вермахта А. Йодль, воспроизводя слова фюрера, именовал войну «противоборством двух мировоззрений», которое приведет к ликвидации «еврейско-большевистской интеллигенции». Генерал-фельдмаршал Г. Кюхлер считал агрессию против СССР «продолжением вековой борьбы между германцами и славянами». О том же в марте 1942 г. говорилось в приказе генерал-фельдмаршала В. фон Браухича: «борьба расы против расы» должна вестись «со всей необходимой жестокостью». Г. Клюге, в свою очередь, приказывал «немедленно ликвидировать как партизан вооруженных гражданских лиц, даже если у них будет обнаружена всего лишь опасная бритва за голенищем» (S. 211, 219, 231–232, 368).
По прямой инициативе генералитета, констатирует И. Хюртер, было заранее достигнуто «быстрое и бесконфликтное единство с СС», что означало «неприкрытый разрыв с правовыми соглашениями о способах ведения военных действий» и решительный выход «за пределы любых этических и моральных границ». По существу, происходило превращение оккупированных территорий в «гигантский концентрационный лагерь». Он пришел к выводу о том, что «громадный комплекс преступлений германского военного командования на территории Советского Союза» фактически нашел свое оправдание в Западной Германии, поскольку генералы вермахта не только избежали наказания, но «в своих мемуарах сконструировали такую трактовку событий, которая превратилась в символы и мифы коллективной памяти послевоенного общества» (S. 241,249, 264, 359, 617).
В целях реализации захватнических планов Третьего рейха в отношении СССР осуществлялся комплекс мероприятий пропагандистской подготовки Германии к войне. Данный аспект также нашел отражение в отечественной историографии.
К 30-летию начала Великой Отечественной войны завершил свою книгу «Особая папка «Барбаросса»[53] писатель, журналист и военный историк Л. А. Безыменский. Она посвящена зарождению плана «Барбаросса», его развитию и воплощению. Примечательно, что во время Великой Отечественной войны автор выступал в качестве переводчика, присутствуя на допросах плененных нацистских военачальников, переводил письма руководства Третьего рейха для Г. К. Жукова. Исследование автора изобилует фактологическим материалом, с которым он лично соприкасался. Л. А. Безыменский критически относился к западной историографии, полагающей, что фюрер замыслил свой преступный план только после разгрома Франции летом 1940 года. Даже несмотря на отсутствие какого-либо единого документа, касательно действий Германии после прихода к власти нацистов и вплоть до нападения на СССР, автор опровергает всякую теорию импровизации, господствующую в умах историков Запада (с. 14).