Начертательная магия, или Пари на наследство - стр. 24
Мне обидно стало. Я так долго от няни пряталась, чтобы на речку попасть, а тут вроде как не пускают. Рассердилась, ногой топнула и заявила:
– Я тоже купаться хочу.
А там мостки, они далеко в реку заходят и мальчишки с них ныряли, пока я не пришла. Парень мне:
– Тебе нельзя.
Я и так все время слышала “нельзя то, нельзя это”, и тут еще и мальчишка сопливый мне указывать вздумал. Совсем разозлилась.
– Почему это вам можно, а мне нельзя? Это моя речка!
Я видимо тогда избалованным ребенком была, потому что парня мои слова не удивили.
– Потому что ты маленькая, – говорит.
А остальные увидели, что мы разговариваем, и обратно к своим делам вернулись, кто-то плавать, кто-то нырять, кто-то просто плескаться и брызги поднимать. А я маленькая, понимаете ли.
Совсем обидно стало. Няня и родители все время твердили “Джоанна, ты уже большая, ты должна то, ты должна это”, а как купаться, так маленькая. Но при этом я понимала, что купаться-то у меня и правда не получится, не полезу же я в платье в воду, а раздеться для девочки рядом с мальчиками было немыслимо. И я так там уже со стыда сгорала, потому что ужас, как неприлично. Но это я сейчас понимаю, а ребенок этого, конечно, не осознавал. Просто в голове такая смесь бродила – азарт, что от няньки удрала, растерянность и смущение, когда парней увидела, удивление и любопытство, упрямство и возмущение, ну и обида и злость.
Последнее от того, что какой-то парень крикнул:
– А хочет, так давай ее скупнем! – и водой меня облил.
Я кулаки сжала, на парней глядя, внутри ярость все захлестнула, и одна только мысль – что это моя река, и они тут купаться не будут.
И тут река из берегов вышла, волной поднялась и мостки снесла. Вместе с теми, кто на них был.
Так во мне магия и проснулась.
Мне потом попало от родителей, за то, что от няньки сбежала, за то, на берег пошла. За магию не ругали, мама объяснила, что магия – это большая сила и большая ответственность, и с ней надо быть очень осторожной, потому что она может принести вред как другим, так и себе. Я прониклась. Тем более, когда волной всех накрыло, один мальчик чуть не захлебнулся, его спасли, но перепугаться я успела знатно.
Потом я долго болела, а когда поправилась, то мне надели специальные браслеты для детей, чтобы неконтролируемых выбросов не было. Но магия больше никак себя не проявляла.
Когда мне исполнилось 12, меня стали учить всему, что положено знать подростку, чтобы управляться с магией. Но сила отзывалась очень неохотно, и измерения показали, что дара у меня совсем чуть. Маму это, в отличие от отца, ничуть не огорчило, и она все равно заставляла делать разные упражнения. Ее не стало, когда мне было 15, они отправились к границе, а вернулся отец один. Через пару лет в доме появилась мачеха. Еще через год пропала бабушка. Отец так же продолжал мотаться на границу, и заниматься со мной перестали. Я смирилась и в тайне даже радовалась, что “ужасная и страшная” сила мне не досталась. Ведь если бы мама была, как я, слабеньким магом, она бы осталась бы жива и была бы сейчас со мной. И бабушка тоже. Я твердо знала, что все беды из-за магии.