Наблюдатель - стр. 41
Маленькая серебристая капсула, слегка поднявшись над землей, стремительно рванулась вперед. Вокруг по-прежнему полыхала реклама, по широкой дороге, на которую мы выбрались, нескончаемым потоком неслись такие же капсулы. Наверху продолжало гореть небо.
Сейчас я смотрел на все это уже гораздо более спокойно. Прохладный коктейль и отличная трапеза позволили расслабиться и немного прийти в себя. Конечно, нормальный мир весьма отличается от пустого холодного астероида. Но не такой уж он и страшный на поверку, этот мир. Нужно просто немного привыкнуть и вспомнить свою полузабытую старую жизнь.
Кар выбрался на какой-то высокий мост – и я уткнулся носом в пластик кабины, снова чувствуя себя деревенщиной.
Совсем рядом плескалось море. Изумрудные волны лениво накатывали на широкий пляж, покрытый золотистым песком, где-то вдалеке носились катера и виднелись паруса сделанных по древним принципам прогулочных яхт…
В прибрежной полосе резвились отдыхающие.
– И это на Барнарде, – пробормотал я.
Идеальный курорт на холодной планете, болтающейся вокруг тусклого карлика. Жалкого красного карлика, чтоб его.
Все же я пропустил довольно много.
Машина остановилась рядом с белоснежным трехэтажным особняком, утопающим в зелени. Веселая травка, крохотные фонтанчики, белоснежная галька по бокам каменной дорожки…
Богато живут наблюдатели в отставке, ничего не скажешь.
– Наблюдатель Алан Конте? – поинтересовалась миловидная девушка, открывшая мне дверь.
– Он самый, – согласился я, улыбнувшись. – А вы?
– Меня зовут модель-четыре и я являюсь штатным роботом наблюдателя Эрика Орсена, – сообщила девушка. – Позвольте проводить вас к нему.
– Да, конечно, – ее слова заставили меня несколько смутиться.
Мы в молчании зашли внутрь дома и поднялись на второй этаж. Я размышлял над различиями в поведении этого робота и Алисы. Странно – зачем прописывать своему помощнику такое приветствие?
– Наблюдатель Орсен ждет вас на террасе, – произнесла сопровождающая и остановилась, тут же полностью замерев.
Покосившись на нее, я осторожно двинулся к выходу на залитый светом здоровенный балкон.
– Проходи, – донесся до меня жесткий скрипучий голос. – Вино будешь?
– Да, пожалуй, – согласился я, выходя на свет и осматриваясь.
Эрик Орсен оказался крепким сухим стариком лет шестидесяти. Его белоснежная шевелюра успела изрядно поредеть, но глаза, напоминающие цветом черноту бескрайнего космоса, все еще светились энергией.
Когда я появился, он на мгновение замер, рассматривая гостя, затем довольно хмыкнул и потянулся за вином, стоящим перед ним на небольшом белом столике.