На златом престоле - стр. 54

– Тихо, тихо, княже… Ты не плачь… Всё в руце Божией… Князь ты отныне… Твоё время пришло, Ярославе…

Почти те же слова говорила ему ночью Ольга.

Не до сна было, сидел Ярослав на лавке в смежной с ложницей утлой каморе, писал грамоты.

Первым делом он снарядил гонца вслед боярину Петру, велел, чтобы киевский посол никуда не уезжал, а ждал его приказаний.

Затем, уняв, наконец, дрожь в пальцах, начертал две короткие грамотки сёстрам. Утром понесутся с горестной вестью скорые гонцы в Краков – к Анастасии и в Познань – к Евдоксии.

После подозвал Ярослав Ольгу, велел ей:

– Садись, отпиши отцу своему. Пускай ведает, что у нас тут створилось.

– Плохо я пишу, – призналась откровенно Ольга. – Ты бы сам лучше… того.

– Ладно. Уйди, – Ярослав недовольно скривился. – Тоже мне, княгиня галицкая! Стыд один! Ступай покуда. Оставь меня одного.

Шурша платьем, Ольга послушно скрылась в ложнице. Вскоре до ушей Ярослава донёсся её мерный храп.

Молодой князь просидел без сна до рассвета. Думал о будущем, тревожился, вспоминал давнее и недавнее прошлое. Страх прошёл, схлынул, но возникло внезапно ощущение, словно некая сила тяжкая навалилась ему на плечи и давила, яро, зло, не позволяя распрямиться.

После он понял: сила эта была – власть. Хоть и ждал, и готовил себя, а в одночасье пришла она к нему, пришла и требовала – мой ты, мой! Служи мне!

…Князь Владимирко Володаревич умер в возрасте 58 лет. После себя оставил он сильное, богатое пахотной землёй и людьми княжество, но находилось оно в те дни накануне новой большой войны.

Ярослав принимал Петра Бориславича в той же палате, где ещё вчера издевался над киевским посланником его отец.

Он сидел на отцовском троне в чёрном клобуке и в чёрной епанче, а бояре, намедни[148] столь оживлённые, теперь в таких же траурных одеяниях горестно безмолвствовали на лавках вдоль стен. Многие скорбно опускали взоры.

В палате висела напряжённая тягостная тишина. Пётр Бориславич, ничего не знавший ещё о смерти Владимирка, недоумённо озирался по сторонам. Княжеские слуги поставили ему столец и усадили напротив Ярослава.

Молодой князь хотел было начать речь, но тут подступил к его горлу тяжкий ком. Слёзы покатились из глаз.

Пётр, всё ещё ничего не понимающий, тихо осведомился у боярина Домажира:

– Что всё сие означает?

– Ночью сей Бог взял князя Владимирка Володаревича, – коротко отмолвил как всегда важный степенный Домажир.

– Странно. Когда отъезжал я, князь ваш жив был и здоров! – изумился Пётр.

Он не поверил в случившееся. Казалось ему, Владимирко хочет обмануть его и приготовил какую-то свою очередную хитрость.