На задворках Великой империи. Том 2. Книга вторая. Белая ворона - стр. 11
– Неприлично, – сказал Сергей Яковлевич, невольно краснея.
– Ах, не все ли вам равно? – отвечал Бертенсон…
В обеденном зале Яхт-клуба появились два новых лица: князь Валентин Долгорукий и турецкий атташе Азис-бей, прикомандированный к полку кавалергардов.
– Атташе! – сразу позвал его Бертенсон. – Покажите-ка мне ваш дурацкий палец.
Валя Долгорукий как-то быстро увильнул в кабинет, где обедали дипломаты. А турок, осияв всех белоснежной улыбкой, протянул Бертенсону распухший, как бублик, палец.
– Упал с лошади, – сказал он Мышецкому чисто по-русски.
– Вы знакомы? – кивнул Бертенсон. – Князь Мышецкий, губернатор Уренского края…
– Где-то и когда-то, – засмеялся Азис-бей. – Но я слышал, что окраинам России не везет: одного повесили, другого взорвали, а третий…
Доктор так потянул вывихнутый палец, что смуглый лоб атташе сразу залился от боли путом.
– Не лезьте куда не надо! – грубо заметил Бертенсон.
Сергей Яковлевич взял в руки визитку Жеребцова.
– Я все-таки пойду, – сказал. – Неудобно…
Жеребцов при появлении князя почтительно привстал:
– Вы столь любезны, князь, весьма вам благодарен…
– Я к вашим услугам, сударь.
– Видите ли, князь, – начал Жеребцов глубокомысленно, – я и моя жена, урожденная княжна Кейкуатова, решили провести остаток дней на лоне природы – в Уренской губернии.
– Имение у вас – родовое или благоприобретенное?
– Благоприобретенное, – ответил Жеребцов, и Мышецкий подумал: «Благоуворованное…» – Состоит же оно в Запереченском уезде, и вот… Я и моя жена, урожденная княжна Кейкуатова, решили, так сказать…
– Простите, – обрезал Мышецкий, – что вас интересует?
– Да разное, князь… Вот, например, и мужики! Ныне они что-то суетятся. Так вы, милейший князь, как губернатор, не подскажете ли нам – не опасно ли ныне забираться в глушь?
– Пока я находился в губернии, – ответил Сергей Яковлевич с раздражением, – волнения ограничивались только городом. А отсюда, из Петербурга, я не могу поручиться вам за уезды!
– Э-э-э, – проблеял Жеребцов, – еще один пункт, и останусь вам признателен… Скоро и дворянские выборы! Слышал я, что губернский предводитель Атрыганьев не совсем соответствует. А я, как человек послуживший, чиновник еще «старого шлагу»… Да и жена опять-таки урожденная княжна Кейкуатова!
– Извините, господин Жеребцов, – обозлился Мышецкий, – но мое положение отныне таково, что я навряд ли вернусь к своим обязанностям уренского губернатора. Желаю доброго пути – вам и особливо вашей супруге, урожденной княжне Кейкуатовой!
С тем он этого дурака и оставил. Вернулся за свой стол.
Бертенсон взял с него слово, что князь обязательно навестит его в Мариенгофе, где доктор собирался встретить золотую осень. И, откланявшись Мышецкому, напомнил: