На высоте птичьего полёта - стр. 25
– Варя, ты думаешь не о том!
Они докатились с мамой до того, что уже шептались о Вариных женихах. Рано, ревновал я, рано.
– Почему, не о том? – удивилась дочь.
– Потому что на даче сейчас опасно!
Я вдруг некстати вспомнил, что когда Варя узнала, откуда берутся цыплята, то целый год не ела яиц, и никакие уговоры не помогали.
– Тогда поехали с нами!
– Я не могу… Я занят…
Каким я был дураком. Надо было взять лом, топор, вооружиться пистолетами, которых у меня, естественно, не было, всем, чем угодно, и ехать с ними, даже несмотря на то, что одна часть женской половины семьи меня безбожно презирала и я бы хлебнул порцию упреков и нареканий. Но я дал слабину и сбежал в чёртов Славянск.
– Ну, папа…
– Не могу, дочка, не могу!
Она как две капли воды походила на мать, и всегда мне напоминала те прекрасные годы, когда мы, безвинно держались за руки и размахивая портфелями, шагали из школы домой. Это про нас в школе писали на заборах: «Мишка + Наташка = любовь!» Мне казалось, что так будет вечно; однако, поженились мы только в институте. С тех пор утекло так много воды, что память стала терять чувственность, а на смену стал являться разум, который твердил в минуты раздражения: «Ты не спал с ней два года. Зачем она тебе?» «Из-за нашего сентиментального прошлого» – отвечал я. Я, действительно, не мог её бросить. Я привык к ней, к этой бесконечно нервной жизни и другую себе не представлял. Куда девается любовь, никто толком не знает. Эта тайна, которую открывает каждое последующее поколение.
– Он у нас занят! – съязвила Наташа Крылова. – Он кропает новый роман о новой пассии!
Это была неправда. Я не изменял ей все эти два года и до этого – тоже. Я ещё на что-то надеялся, и её величество мужское долготерпение руководило мной все эти годы. Разумеется, женщины возникали на моём горизонте, но наши отношения, если их можно называть таковыми, не переходили платоническую чёрту. Проблема заключалась в том, что Наташа Крылова, независимо от самой себя, сделала мне такую инъекцию от любовных интрижек, что я обходил женщин десятой стороной, полагая, что все они, без исключения, похожи на мою жену. У меня не было иного опыта общения с женщинами, поэтому ни у кого из претенденток не было шансов улечься со мной в постель. Они меня пугали потенциальной наклонностью к болтовне, пошлости и скандалам. Бог его знает, что у них на душе. Ещё одной женщины в своей жизни я не перенёс бы. Я уже знал, что женщины – это не панацея от одиночества. Такого лекарства вообще нет. Хорошо, что у меня была отдушина в виде литература, в ней я сублимировал на все лады. Тем и спасался.