На волжских рубежах. Сталин и Сталинград - стр. 35
– Да, я внедрена ещё в прошлом году, – сказала Настя.
Это признание словно успокоило Зигфрида, и он заговорил уже без волнения, а потому довольно чисто:
– Надо срочно передать Афанасию Петровичу те данные, которые удалось получить. Срочно.
– Я слушаю вас. Что передать?
– Как вы сможете передать? Молчите? Неужели вы думаете, что я действительно хотел научить вас радиоделу, когда отдал во взвод связи? Я проверил, обучены ли вы, и тут же узнал, что обучены. Я дал вам возможность под видом учёбы передавать Ивлеву сообщения. Но… Откуда-то стало известно, что из учебного радиоцентра идут шифрограммы. Теперь будут искать, и я вас больше туда не пущу. Нужен другой канал.
Настя задумалась: «Неужто таким путём Зигфрид хочет выйти на подполье? Сомнительно. Да ведь это и не его дело».
– У вас есть такой канал? Не мог такой опытный разведчик направить вас со мной сюда, не обеспечив связью. Вы снова сомневаетесь? Поймите, мне эта связь не нужна. Пока не нужна. Мне нужно заслужить доверие Афанасия Петровича. Нужно срочно передать то, что измена готовится крупная и что две дивизии ушли в неизвестном мне направлении. Но то, что ушли, это точно. И ушли срочно. Конечно, не только они, но то, что собирают силы где-то для удара – это ясно. Время не ждёт! – закончил он свой монолог. – Верьте мне, Настя. Мой пращур – русский офицер – воевал с Наполеоном в союзе с пруссаками. Но мои предки и в России, и в Германии. Я не хочу, чтобы погибла Германия. Афанасий Петрович смог убедить меня, что чем дольше продлится война, тем страшнее судьба Германии. Поэтому я не хочу, чтобы случилась катастрофа, равная той, что была подготовлена предателями России в сорок первом.
Настя смотрела на него с некоторым недоверием, хотя очень, очень хотелось ей верить в то, что он говорил.
– Вас может удивить, что так легко я пошёл на работу с Ивлевым. Но мы знакомы с ним с шестнадцатого года. Тогда я поверил ему. А теперь он убедил меня, и я поверил, что Германию может спасти только Россия. Только Россия, – повторил он. – Если война затянется, если Россия не сможет быстро сломить Германию, в войну вступят Англия и Америка. А уж они показали себя в Версале. Я не отношусь к клану тупых люмпенов и лавочников. Я германский аристократ. Я кое-что понимаю теперь, особенно после долгих бесед в Ивлевым. Я буду стараться узнать, кто предатели и куда ушли дивизии. Что нужно, чтобы вы могли передать то, что пока известно?
– Мне нужно побывать в городе, и так, чтобы за мной не следили.
– Я сделаю это! Никто следить не будет. Но будьте осторожны. Те, кто будет мешать возможной за вами слежке, не должны видеть лишнего. А легенду для них я придумаю.