На внутреннем фронте Гражданской войны. Сборник документов и воспоминаний - стр. 29

Помимо утверждений об этом самого Д.Д. Донского на процессе с.-р., факт того, что он дал разрешение Каплан только на индивидуальный акт, которым она поставит себя вне партии, подтверждается и рядом показаний других эсеров. Так, Н.Н. Иванов на предварительном следствии говорил о том, что «в 1921 г. от одного из товарищей, члена партии социалистов-революционеров» он узнал, «Ф. Каплан получила в 1918 г. от Московского Бюро Центрального Комитета партии с-р. разрешение на совершение террористического акта против ЛЕНИНА лишь в виде акта индивидуального, т. е. в случае провала она должна была заявить, что акт совершен не партией, а лично ею, как социал-революционеркой с личной мотивировкой»^>21. В то же время в эсеровской среде продолжали ходить слухи о какой-то причастности Московского бюро ЦК к этому акту, о чем свидетельствуют показания Н.Г. Снежко-Блоцкого на допросе 7 марта 1922 г.: «О причастности Московского Бюро ЦК ПСР к покушению на Ленина я узнал, попав в тюрьму в марте 1919 года. До этого времени я слышал об этом отрывочно, не помню от кого. В партийной среде разговоры о причастности Донского к покушению на Ленина возникли после появления в “Известиях ВЦИК” статьи о каком-то допросе в Туркестане»^>22.

Для нас в данном контексте ключевым является вопрос о характере акта – был ли он индивидуальным, на который исполнительница (Каплан) шла на свой страх и риск, не имея права объявлять его партийным, а себя членом партии, или он был партийным, совершаемым партийной боевой структурой или отдельными членами партии, получившими на это санкцию ЦК ПСР?

Согласно официальной версии, в зачаточном виде прозвучавшей уже в официальных заявлениях по горячим следам событий, покушение было совершено правыми эсерами, «наймитами англичан и французов»^>23. Законченный вид она получила во время подготовки и проведения судебного процесса с.-р. в 1922 г. – покушение было произведено членами Центрального боевого летучего отряда ЦК ПСР под руководством Г.И. Семенова, получившего из рук ЦК ПСР именно такой официальной статус и получившего также санкции ЦК ПСР на подготовку и проведение террористических актов против Зиновьева, Володарского, В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого.

Подводя итог, отметим, что устойчивый миф о Ф.Е.Каплан, как о крайне экзальтированной, юродивой, полусумасшедшей, не контролирующей себя особе, помимо свидетельства А.Н.Иоффе, также резко диссонирует с ее реальным поведением и накануне покушения, и во время ареста, и во время допросов. Характерно, что знавшая ее еще по каторге и затем видевшая ее в 1918 г. Ф.Н. Радзиловская на допросе 1 сентября 1918 г. свидетельствовала: «При всех встречах она производила на меня впечатление вполне уравновешенного человека»