На васильковой стороне - стр. 20
Натуральный нехороший и несознательный гражданин! Знал бы он в тот момент, что ему самому осталось служить несколько месяцев, точно принес бы из дежурки тряпочку для протирания моего будущего величественного зада.
В этот же день я подошел к главному врачу военно-врачебной комиссии в военкомате, и она тоже не воодушевилась моими планами.
– Зачем тебе это надо? Сиди тут и работай, здесь же спокойно, и мухи не кусают – сказала она, протирая очки с толстенными диоптриями.
Конечно, если бы я был шестидесятилетней одинокой женщиной с гипертонией и тремя домашними кошками, то точно последовал бы ее примеру. Но, увы, это было не так. Каким-то чудом и откровенным подхалимажем мне удалось ее убедить пойти навстречу. Единственной проблемой было то, что нужно было ждать весенней призывной комиссии. А до нее было еще три месяца. Целых три месяца деградации! Но делать было нечего, оставалось только ждать.
После зимне-весенней тягомотины, и высчитывания минут до окончания рабочего дня, наступил заветный апрель. Я взял в отделении призыва свое личное дело и внимательно его изучил. Внес актуальные сведения о родственниках и образовании, прошел повторно психологические тесты. Так что подготовительная работа была полностью проведена, далее следовало самое важное – военно-врачебная комиссия. Обежав в трусах вместе с призывниками всех врачей (а надо учесть, что я здесь работал и ежедневно встречался почти со всеми этими чудесными женщинами пост-пост-пост-бальзаковского предсмертного возраста), я подошел к дерматологу.
– Жалобы?
– Отсутствуют.
– Тааак, посмотрим – врач залезла в свои бумаги, – Погодите, вы же состоите у нас на учете?!
– Я? Не может быть – пришлось для убедительности сымитировать искреннее удивление и поддернуть для пущей бравости трусы – Это какая-то ошибка, я здоров!
– Да точно, вот смотрите. В 1998 году вы обращались к нам с диагнозом «нейродермит». Что вы мне голову морочите? С таким диагнозом вам здесь делать нечего.
– Подождите, давайте не будем торопиться – я решил сбавить темп войсковой операции – Здесь точно какая-то ошибка. Смотрите, я здоров.
– Да я и не спорю, что вы здоровы! – она посмотрела на мою божественную кожу цвета бледной поганки – Но все равно, я ничего не могу вам подписать.
В этот момент я решил бросить в бой последние резервы, чего к счастью не сделал Наполеон под Бородино. Эта врач-женщина была подменной и не знала, что я здесь работаю. Так что удар был убийственным, ведь вся методика работы была мне известна.
– Тогда пишите, что нужно. Зачем вы меня сюда позвали? Или вы думаете, что я хочу в армию? Мне что, больше заняться нечем, чем к вам ходить?! – врач заметно напряглась, подсознательно не желая выпускать потенциального призывника из своих когтистых лап.