На той стороне – 3. Боярин - стр. 4

Константин рухнул на землю, перед глазами все плыло, сознание подкидывало какие-то жуткие картинки из его же головы, тело стало вялым. Он закричал, делая рывок, но все это было бессмысленно. А еще через мгновение добавилась жгучая боль, отростки отверженного начали жечь его астральную сущность, словно огнем.

– Борись, – пробился через терзающую разум боль голос Юлии, он был жестким и полным силы, он отрезвлял ничуть не хуже плетей отверженного. Вот только этого было мало, разум прояснился, а сил-то не прибавилось. Правая рука притянутая к телу, наткнулась на рукоять ножа из Беловодья. Стоило Константину сомкнуть на ней вялые пальцы, как все тело тряхануло от прошедшей по нему энергии, артефактный клинок щедро отдавал ему накопленное. И это очень не понравилось отверженному. Как было с прислужником, тварь словила откат, щупальца обмякли и попытались оттянуться обратно, тело, еще недавно бывшее клубком, стало зыбким, как кисель, а в самом центре этого бушевало темное призрачное пламя.

– Убей его ножом, – закричала Юлия. – Торопись, он скоро оправиться.

Но Воронцов решил иначе.

– Беляш, захват, – скомандовал он.

Не смеющий ослушаться прислужник, подскочив, оплел сущность своим арканом. Новая судорога тряхнула тварь, и пламя, которое начало восстанавливать сущность, дрогнуло и сбилось. Константин с трудом сделал три шага, что разделяли их с тварью, которая теперь, как и он полминуты назад, боролась с опутавшим ее захватом. Ноги боярина дрожали, но дело нужно закончить. Стянув с шеи коготь арга, он стиснул его в кулаке левой руки, на которой перстень с заточенной боярышней.

– Приятного аппетита, – мысленно пожелал он Юлии, и с силой вогнал руку в тело отверженного, которое теперь превратилось в кисель, стараясь достать камнем темное пламя.

Кисть мгновенно отдало болью, словно кипятком ошпарило. Но твари было гораздо хуже, ее лихорадило, судороги сотрясали это желе, но оно боролось. Руку стиснуло, грозя раздавить. Константин, выхватив нож из Беловодья, нанес быстрый удар. Вокруг места укола кисель начал буквально осыпаться порошком, и сражающееся призрачное темное пламя кинуло все силы, чтобы остановить разрушения. Ей удалось, и оно даже попыталось снова атаковать, но Воронцов повторил свой удар. Так продолжалось минут десять, тварь трепыхалось, Константин делал быстрый укол.

– Это невероятно, – прорвался ему в голову голос Юлии, причем звучал он, словно та уработала бутылку мартини, а потом отлакировалась коньячком и вот-вот запоет: «И тут шальная императрица…». – Столько энергии, мне даже половины не поглотить.