На стороне мертвецов - стр. 33
«Да что со мной?» - торопливо пряча кулаки в карманы автоматонного плаща, испуганно подумал он.
- Бросьте, Фан Фаныч. Как их еще называть-то: дальние предки Чтимых Кровных Предков? – бросил через плечо ротмистр. - А вдруг они вовсе не предки? И даже не родичи?
- Родичи – не-родичи, а ведь встали… стервецы! – буркнул Мелков, и последнее слово звучало как ругательство, а не как обычное название восставших мертвецов. – Где это видано, чтоб какой-то лавочник мертвяков будто Кровный Мораныч поднимал?
- Раз уж Аркадий Валерьянович, прошу прощения, ваше высокоблагородие, но вы ведь ни разу не Кровный… ежели сами, без Моранычей упокоили, так и мертвяки, видать… пожиже обычных оказались? – хмыкнул ротмистр. - Хотя сынок ваш, вроде бы, Кровный по матушке? – и острые, как два буравчика, глаза его уставились на Митю.
Вот теперь светская выучка понадобилась сполна. Не показать, что напрягся, не дрогнуть лицом…
- Жидкий мертвяк, ротмистр, особой опасности не представляет. – негромко, так что Богинскому пришлось податься вперед, чтоб услышать, обронил отец. – Ввиду высокой стадии разложения. А по матушке разве что посылать можно, а Кровным быть никак нельзя. Ты или Кровный, или нет. Впрочем, вы ведь это знаете, не так ли, Александр Иванович?
- Я и про древнейших богов раньше не знал. – буркнул ротмистр. - There are more things in heaven and earth, Horatio,/Than are dreamt of in your philosophy.[2]
- Просто зазнался народишко не по чину. – заключил Мелков. – Чугунку кладут, заводы строятся, вот и лезет сюда всякая шваль. Вон там Брянское акционерное общество литейные цеха заложило. – Мелков махнул в сторону труб. – А с той стороны конкуренты их, бельгийские заводы Шодуар. Заводов еще и нет толком, а рабочие уже из-за бараков бунт учинили. Дескать, зимой там жить невозможно. И добро б, их, бельгийские, рабочие! А то ведь наши, росские! – в голосе Мелкова дрожало тягостное недоумение.
- Неужто все так плохо? – пробормотал Митя.
- Та и доброго багато! – вдруг громыхнул казацкий старшина. – Пришлый рабочий народишко, звычайно ж, шебутной… Алеж ось мы з вами, панове, зараз на «Фабрику» въезжаем…
- Район такой, по фабрикам ткацким названо, еще при светлейшем князе Потемкине заложены: суконные, чулочные, иные-прочие… У самого государя императора три мундира екатеринославского сукна! – поторопился влезть Мелков.
Митя разочарованно хмыкнул: окрест не оказалось ни лавок, торгующих тем самым сукном, ни иных интересностей. Облупленные домишки в один, самое большее два этажа перемежались глиняными домиками с огородами. По лысому пустырю бродили тощие козы.