На службе империи 2 - стр. 4
– Мистер Торрисон, это мешки с ограбленного поезда в Чикаго. Вы признаете себя виновным?
– Я понятия не имею, как они тут оказались. Я никогда не был в Чикаго. У меня алиби, черт возьми! Без адвоката я ничего говорить не буду.
– Ваше право, мистер Торрисон. А быть лично в Чикаго вам вовсе не обязательно. Вы вполне могли направить туда своих людей.
В общем, дело завертелось. Полиция прессовала Торрисона, тот отбивался, Морисс и Рэйли заработали лишние баллы для своей репутации, потому что мешки-то были настоящими. Выжмут полицейские что-либо из ситуации – хорошо, нет – просто потреплют гангстеру нервы и облегчат кошелёк. Это мне было неинтересно, поэтому в январе дилижансами мы с ребятами убыли в Сан-Франциско, добравшись туда только в апреле. Закупив дополнительный инструмент для обработки дерева и золотодобычи, парусником вернулись в Ново-Архангельск.
Парамон разговаривал со своей супругой Лукерьей.
– Не пойму, что так тянет этого американца в тайгу, кроме зверя?
– Не знаю, батюшка. Чай, хороший интерес имеет. Да и зверя он набил несметно.
– Так их и толпа большая. Ещё индейцы с ним снюхались.
– Этим оглоедам лишь бы скальп снять. С ними в мире жить надо.
– Эх, грехи мои тяжкие, Лукерья. Как этот американец появился, так несу убытки немалые. Пятьдесят тыщ рубликов, али больше, с Гриней канули в лету, четырёх верных работников лишился, да двух доверенных приказчиков. Правда, тот же Гриня вполне мог меня обмануть и сбежать с деньгами. Никому доверять нельзя, никому! Летом сам поплыву в энту Америку, раз там в три раза супротив местного товар продать можно.
– Батюшки, что удумал! Пусть энтим американцы занимаются, да приказчики. Они для того и созданы. Ты же дома должен сидеть, руководить всеми.
– Наруководил. Надо будет с Матвейки должок истребовать, а нет, так в холопы его.
Прибыв в город, отправился к индейцам. Пора было собирать караван. Загрузили в фургоны пять индейских каноэ, оружие и патроны. Кроме оружия везли для посева картошку, крупу, семена капусты, моркови, фасоли и много чего ещё. В городе купили десяток кур и пару петухов, посадив их в клетки. По готовности шестеро бледнолицых и десяток индейцев перешли Чилкут, спустились вдоль Теслина и верховий Юкона к порогам Белой лошади. Там десять человек сели на каноэ, а оставшиеся индейцы погнали фургоны с лошадьми назад. Через два месяца они должны были привести к перевалу Чилкут новый караван на собачьих упряжках, гружённый зерном, мукой, сахаром и зимней одеждой. В связи с тем, что к нашему отряду примкнули индейцы, пришлось организовывать постоянное снабжение анклава продуктами питания в зимнее время.