На руинах Константинополя. Хищники и безумцы - стр. 4
Пусть Шехабеддин в своё время участвовал в целом ряде войн, юный султан этого не застал. Мехмед привык видеть Шехабеддина главой белых евнухов, то есть комнатным слугой, а такие слуги обычно тяготятся походами – вот почему прошлой весной султан испытал сильное удивление, когда евнух попросился сопровождать своего повелителя «в поход на Караман», в итоге отменённый ради строительства крепости на берегу пролива. А когда началась подготовка к осаде столицы румов, Шехабеддин снова попросился на войну, хотя правильнее было бы остаться в Эдирне, чтобы присматривать за дворцом и охранять гарем.
Мехмед и на этот раз согласился взять евнуха с собой, но до сих пор не переставал удивляться, насколько тот умело держится в седле, несмотря на привычку передвигаться в носилках.
– Мои верные слуги, запомните эти стены, потому что скоро они будут выглядеть совсем иначе благодаря работе наших пушек, – с улыбкой произнёс юный султан, а затем обратился к евнуху: – Шехабеддин-паша, ты доволен, что можешь своими глазами видеть эти стены и их разрушение?
– Я очень рад быть здесь, повелитель, – ответил евнух, который только что подобно своему господину жадным взглядом пытался охватить необъятные по протяжённости городские укрепления.
* * *
Захват города, поначалу казавшийся вполне лёгким делом, начал оборачиваться долгой осадой. Вот почему поздним вечером Мехмед мерил шагами ковры в своём шатре и напряжённо думал.
Та часть шатра, в которой он находился, была самой просторной, предназначенной для заседаний. Сейчас в ней не осталось никого, но Мехмеду при взгляде на тюфяки для сидения, разбросанные вдоль красных полотняных стен, почему-то казалось, что там устроились сановники и пристально смотрят на своего повелителя – оценивают. Это странное чувство мешало сосредоточиться. В голове повторялась только одна мысль: «Мои приказы должны исполняться. Мои приказы должны исполняться. А если они не исполняются, то кто я тогда?»
Мехмед направился к походному трону, стоявшему на возвышении в дальней части шатра, сел и ещё раз оглядел пустое пространство, которое сейчас населяли видения из прошлого. Когда девять лет назад Мехмед получил от отца власть, то стал мальчишкой на троне. Мальчишкой, чьи приказы не исполняются.
Казалось, что теперь другие времена. Всё стало иначе в прошлом году, когда была построена крепость на берегу пролива. Даже Халил понял, что положение дел меняется. Вызванный среди ночи во дворец, он явился незамедлительно и даже поначалу беспокоился за свою голову, раз принёс золотое блюдо. А что теперь? Он скажет: «Я не ошибался, когда говорил, что война с румами принесёт нам лишь позор». Остальные сановники ничего не скажут, но подумают. И станут смотреть, как будто их султан – по-прежнему мальчишка и не может совершить ничего достойного. Он снова окажется во власти всякого, кто пожелает повелевать, потому что все будут знать, что умных мыслей в голове у султана нет и исполнять его приказы не нужно. В лучшем случае слуги станут лишь создавать видимость, что что-то делается.