На реках вавилонских - стр. 9
Санитарные поезда старались подгонять как можно ближе к боевым позициям. Залещики в этом отношении – место удобное: узловая станция, через которую проходит стратегическая железная дорога Брест – Одесса.
На горизонте вспыхивал беловато-красный огонь, как будто каждую минуту всходило и тут же садилось солнце; небо загоралось, освещая пространство; вверх серебряными нитями взмывали ракеты; взрывы, грохот пушек заглушали свист локомотива. Поезд остановился. Врачи и фельдшера по приставным лестницам сбежали с вагонных подножек к краю покореженного леса: воронки, упавшие друг на друга деревья, разорванные снарядами стволы. Из темноты, из черного оцепенения навстречу им со всех сторон двинулись огоньки, точно светлячки, – это санитары с фонариками несли раненых к поезду.
Александр в окровавленной шинели со вспоротым осколком рукавом бессильно опустился у костра, где, прислонившись друг к другу, полулежали солдаты с перевязанными руками и головами.
– Вы сильно ранены? – склонилась над ним фельдшерица.
– Ничего, сестрица. Потерплю.
Она быстро подняла край рубахи. Бинты, которые неловко опоясывали спину и бедро, промокли от крови.
– Носилки!
Состав из двадцати вагонов двинулся в сторону Петрограда. Посреди каждой теплушки – печь. Вдоль стен в три этажа установлено по двенадцать пружинных коек. Тяжелораненые лежат на них прямо на носилках; кислый запах карболки, гниющих ран и йодоформа. Врач обходит койки, сестрица светит ему свечкой, бледные капли стеарина капают на подрагивающие пальцы. Поправляют повязки, впрыскивают камфару, морфий.
В небе вспыхнул гигантский столб красного света – горят Залещики.
– Сестричка, мы отступаем?
– Нет, братец, нет, – утешает ласковый голосок. – Смотри, сколько вас, тяжелораненых – семь теплушек прицепили к нашему составу, и все полны. А при отступлении до поезда только те добираются, кто сам ходить может, тяжелых с поля боя не вынести.
Александр закрыл глаза и представил себе леса, поля, дороги, по которым валяются солдаты без помощи и без ухода…
На остановке в поезд подсадили раненых австрийцев в изодранных осколками синих шинелях и выгоревших кепи с оловянными кокардами и буквами «Ф» и «И» – инициалами Франца-Иосифа.
В перевязочной собрались ходячие. Сестры милосердия осторожно накладывают повязки, шутят, чтобы отвлечь солдат от болезненных процедур. Солдаты терпеливо и дружелюбно отшучиваются.
– Ну, а теперь пусть враги идут на перевязку, – говорит сестра.
– Какие они враги, ведь они без оружия, – с упреком возражают солдаты.