На разговор - стр. 8
– Дайте угадаю – начал я. – Вы расскажете мне что-то о моих предках?
– А тебе хотелось бы?
Слегка задумавшись, я пожал плечами, после чего генерал Бертран сказал:
– Во всяком случае, твой прадед в третьем поколении при обороне Льежа в 1914 показал немцам, где раки зимуют.
– А разве немцы не взяли Льеж? – с сомнением спросил я.
– Город-то они взяли, но зубы пообломали. Немцы думали, что пронесутся ураганом, но именно такие солдаты, как твой прадед, опустили их на землю и показали им, чего они стоят. И чего стоят немцы. Да, твой прадед был достойным лейтенантом.
– Лейтенант? Всего лишь?
Генерал развёл раскрытые ладони и спросил:
– А ты бы хотел, чтобы он был министром? – После недолгой паузы и пары затяжек генерал продолжил: – Знал бы ты, как он вообще из жизни ушёл…
– И что же там было, о чём стоило бы знать?
Генерал Бертран стряхнул сигарету над пепельницей и продолжил рассказ:
– Ему было поручено пройти через лесные чащи с небольшой группой солдат и, облачившись в форму немцев, примкнуть к армии Людендорфа. Тогда его армия разместилась в небольшом городке, где Людендорф, ожидаемо, занял самый просторный и богатый особняк. Там, под видом адъютанта командующего генштаба с личным донесением, твой прадед должен был проникнуть в дом, подойти вплотную к Людендорфу и отправить его на этот свет.
– Это же верная смерть – возмутился я, представляя себе эту картину во всех красках. – Ну, в смысле, для моего прадеда.
– Могло бы быть, но террористы-смертники – это не профиль бельгийской армии. Ему было велено вручить Людендорфу запечатанное письмо. Перед тем как запечатать послание, на листок с текстом был распылён яд, а бумага тщательно сложена в несколько слоёв. В соответствии с планом Людендорф должен был поломать печать и развернуть бумагу, после чего должен был произойти резкий выброс этого яда и проникнуть в дыхательные пути.
– Да мой предок был Бондом.
– Мог бы им стать, – с досадой сказал генерал Бертран, – если бы при входе в дом сумел бы не выдать свой фламандский акцент, сказав при этом ещё и пару слов на родном наречии, на чём он и раскрыл себя и весь отряд.
– Это получается, что из-за его ошибки расплатилась жизнью целая группа солдат?
Совершив эффектную затяжку и не менее эффектный выдох табачного дыма над документами, которые были разбросаны на столе, генерал ответил:
– Видишь ли, не всё так однозначно и просто, как может показаться. Гарантировать успех реализации любого плана никто не может. Даже когда ты отправляешься в магазин через дорогу, ты не можешь быть уверенным, что вернёшься живым и здоровым. Может грабитель войдёт вместе с тобой и получится, что ты оказался в ненужном месте и в ненужное время. А может сердце внезапно откажет. Может водитель автомобиля зазевает именно в тот момент, когда ты будешь переходить дорогу. Всегда есть вероятность того, что план реализовать не удастся. Но когда речь идёт об операции, сопряжённой с риском для жизни, такая вероятность вырастает в разы. Во-первых, это все понимали. Во-вторых, все знали, что они рискуют не ради какой-то пустышки, а защищают родину, а здесь без игры в рулетку не обойдётся. Точно также они могли погибнуть из-за ошибки какого-нибудь штабного генерала, который нетрезво оценил намерения и силы вражеской стороны, отправив сражаться с превосходящими силами врага. Это могла быть ошибка командующего армией, который повёл бы их в бой, оторвавшись при этом от формирований с провизией, боеприпасами, фуражом и прочими запасами, чем обрёк бы своих солдат на голодную смерть даже в случае победы в сражении. В-третьих, он не мог отказаться, потому что командование сочло его кандидатуру самой подходящей на роль командующего отрядом внедрения во вражеские ряды. А здесь уже возникает вопрос о том, чья ошибка была решающей – твоего предка или полковника, поручившего ему это задание? – Протянув небольшую паузу, генерал Бертран добавил: – Да и потом, пусть Людендорфа убить и не удалось, всё же их отряд устроил хороший замес. Перебили почти всю личную охрану Людендорфа, которого спасли только подоспевшие с улицы солдаты. Было так напряжённо, что немецкие генералы ещё долго не могли сделать и шага, чтоб не оглянуться через плечо.