На прощанье я скажу - стр. 23
Его прозвали Грустным Тоддом, потому что он живет в "Версале" уже больше двух лет и никто никогда не видел его улыбки. Он до сих пор не купил ничего из мебели и не повесил ни картинки в своей квартире, ни разу не сходил на свидание и не завел ни одного друга. Он страдает от того, что Джек назвал "синдромом Сиротки Энни". Он по-прежнему верит, что однажды его семья приедет и заберет его, так что нет смысла всерьез обустраиваться.
На дворе воскресный вечер, и Грустный Тодд выглядит абсолютно вымотанным. Он небрит, нечесан и почти на грани самоубийства. Вероятно, он привел близнецов в лобби сильно раньше назначенного часа, потому что они уже разнесли его квартиру, и он не знал, что еще придумать.
– Этот день может стать последним для Грустного Тодда. – В голосе Джека слышна та самая неповторимая смесь сочувствия и презрения, которые они тут все испытывают друг к другу.
– Кто-то должен бы приучить этого парня к кокаину, – говорит Оливер, грустно кивая.
На дворе воскресный вечер, и они направляются поужинать и хорошенько злоупотребить выпивкой в "Блице", зачуханном спорт-баре на автостраде 9, знаменитом непомерными бургерами и до нелепого привлекательными официантками. Воскресные вечера особенно депрессивны: они означают, что либо вам не отдали детей на выходные и вы одиноки и потеряны, либо вам отдали детей, но теперь они уехали, и вы опустошены и на что не годитесь. В любом случае тут полезно выпить и попялиться на девиц, а поскольку дело происходит в Америке, все это вполне доступно. Джек как всегда вырядился в пух и прах, нацепил черный пиджак и классическую сорочку. На Оливере невозможные треники и бейсбольная кепка. Сильверу – он в джинсах и темной рубашке-поло – хотелось бы быть где-то посередине, но рядом с Джеком он сразу отъезжает на задний план.
Джек с Оливером садятся на краешек фонтана выкурить по сигаре. Дело это куда сложнее, чем кажется. Сначала Оливер достает из кармана рубашки две сигары в жестяных трубочках и с хрустом надламывает печати. Затем Джек вытаскивает маленькую гильотину и под пристальным надзором Оливера изучает сигары, чтобы правильно их обрезать. Все это время Оливер трещит про то, где он раздобыл конкретно эти сигары, и про их превосходство над кое-какими другими марками сигар, и в конце концов про их место в сигарном мире вообще. Это неизменно наводит Джека на одну из его историй "Лучшие-Сигары-Которые-Мне-Довелось-Выкурить-В-Жизни", дополненную именами, датами и местами, которые никому ни о чем не говорят, Оливер тем временем разжигает сигару голубым огоньком своей бутановой зажигалки с монограммой, а Сильвер рвет на себе волосы, сходя с ума от скуки.