На прикладе насечки, на сердце рубцы - стр. 7
– Ой, солдатик!
Длинным крашеным ноготком она провела по его берету
– Голубенький какой!
Компания за столом обидно засмеялась, а сама чернобровая прыснула в кулак.
Степан озлобленно посмотрел на Васю. До жути хотелось набить ему морду. Но за что? Дашу обнимал? Так ему-то какое до этого дело? А голубым Степана назвала его подружка. Но женщин бить нельзя.
– Дура ты! – А вот это можно. Это по заслугам.
– Еще какая дура, – взяв Степана за рукав, подтвердила Даша. – Пошли!
Она увела его на кухню, закрыла за собой дверь. Порывисто взяла с подоконника пачку «Моp», нервно закурила. Ему в глаза старалась не смотреть.
– Я знаю, что ты обо мне думаешь… Но ничего ни с кем не было…
– Было, не было… Это уже не имеет значения.
Степан тоже достал из кармана пачку «Мальборо», вынул одну сигарету и, немного подумав, все-таки сунул ее в рот.
– Мы с Игорем зарок давали. Отслужим и сразу же бросим курить, – глубоко затянувшись, сказал он.
– Ну да, он потом за меня возьмется, – натянуто улыбнулась девушка.
– Не возьмется… Ему теперь все равно…
– Он что, другую нашел? – удивленно повела бровью Даша.
– Где, в Чечне?.. Ну да, нашел.
– Чеченку?
– Нет. Еще черней. Балахон у нее черный-пречерный, с капюшоном… Ты что, ничего не знаешь?
– А что я должна знать? – в ожидании трагической развязки, затаив дыхание, уставилась на Степана девушка.
– Нет больше Игоря, убили его! Он у меня на руках умер.
Корольков не договорил. Какая ей разница, где и как умер муж. Страшен сам факт.
– Как убили? – ахнула Даша, обморочно закатив глаза.
– Миной. Осколок в шею попал…
Одной рукой девушка коснулась края стола, опираясь на него, обессиленно опустилась на стул. Если она играла трагическую сцену, то вышло у нее очень убедительно. Но зачем играть, если она действительно могла любить Игоря? Он уверял, что Даша от него без ума…
Степан провел рукой по лбу. Не ему судить об отношениях разбитой войной семьи. Может, и каталась Даша на чужих шлюпках, но это ее вина перед Игорем, перед ним пусть и отвечает. А его дело маленькое…
– Он тут просил тебе передать…
Степан вынул из кармана и положил на стол пачку стодолларовых купюр. Новенькие бумажки, хрустящие, завораживающие взгляд…
– Это мне? – недоуменно воскликнула Даша.
– На днях цинк придет, похорони мужа, как полагается…
– Да это само собой! – небрежно отмахнулась девушка.
Сейчас ее интересовали только деньги. Степан брезгливо поморщился, глядя, как она разрывает упаковку, дрожащими от возбуждения пальцами пересчитывает купюры. Ей все равно, откуда деньги. И даже неважно, что муж мог погибнуть именно из-за них…