На пороге Тьмы - стр. 20
– Сколько патронов?
– Двадцать. С американского карабина, как говорят, взяли компоновку, – пояснил солдат. – Американские здесь попадаются, они тоже на двадцать. Правда, наш мощнее намного и на холоде надежней.
– А что за патрон шесть с половиной?
– А черт его знает, – пожал плечами боец. – Я не в курсе. Тут шесть с половиной основным калибром – что у карабина, что у пулемета ручного. Шесть и пять на сорок четыре. Да на вот, глянь…
Он вытащил из подсумка один магазин, выщелкнул верхний патрон и кинул его мне.
Ага, гильза чуть менее под конус, чем наша калашовская, и подлиннее. Пуля тоже заметно остроконечней, чем привычная семерка, и потощей будет. Откуда калибр такой? Если бы про нас разговор, то сказал бы, что от японской «арисаки» пошел, только укоротили гильзу… а может, так и было? Как тут история развивалась, черт ее знает. У нас в Первую мировую и «арисаками» пользовались, и под патрон для нее Федоров автомат изобрел. Первый в истории. Почему нет? С него и пошло. Был тут Федоров, кстати, или нет?
– А чего пламегаситель такой странный? – спросил я, кинув патрон ему обратно.
– Чтобы гранатами стрелять, – ответил боец и опять полез в подсумок: – Вот гляди, на пять холостых патронов магазин, боевой в него не всунешь.
Действительно, в руке у него появился короткий магазин с наглухо сходящимися впереди губками, патрон с пулей в него не втолкнешь – не влезет, только холостой с замятым дульцем.
– А вот граната, – добавил собеседник и вытащил из длинного брезентового подсумка нечто вроде маленькой минометной мины с длинным тонким хвостом. – Насадил на ствол, газоотвод перекрыл, холостые вставил – и бах! Знаком с такими?
– Нет, у нас не было, – покачал я головой.
– Из разных мы с тобой мест, – заключил он. – У нас были. Хорошая штука, можно метров за двести стрелять.
– У нас подствольные гранатометы.
Он ничего не ответил, лишь пожал плечами. Подозреваю, что попытки определить, кто откуда, тут вроде как стандартная процедура знакомства.
В комнатку заглянул младший сержант, рыжий и усатый, сказал:
– Давай, попаданец, отвезем тебя куда полагается.
На улице прямо возле дота стояла знакомая по фильмам полуторка – маленький неуклюжий грузовичок, у которого на деревянном борту кузова большими белыми буквами было написано «Комендатура».
– Давайте оба в кузов, – сказал сержант, забираясь за руль машины.
Карабкаться было невысоко, да и задний борт был откинут. У борта переднего имелась лавка, на которой мы вдвоем с бойцом и уселись.
– Давно ты здесь? – спросил я его.
– Года два, – ответил он и, что-то прикинув, добавил: – Чуть больше: два и месяц.