На полях Гражданской… - стр. 25
– А если сойдутся из окрестных сел? – спросил Алеша.
– Как здорово! Пусть гуляет вся Богоявленовка, Трещевка, Ерофеевка… Весь уезд!
Мне казалось, что все вокруг переполняет радостью от того, что Ольга Алмазова выходит за Вячеслава Новикова.
Хотя и беспокоило, как быть с тортом с тележное колесо, какой был на свадьбе Вячеслава и его первой жены Любови. Но ни папа, ни мама о торте не напоминали. Я доверила свадебные приготовления своим родным, а сама целыми днями подбирала кофточки и платья для будущей семейной жизни, прикидывала, какие наряды возьму с собой в Москву, куда поеду с Новиковым.
Разбег дня замедлялся. Последние лучи солнца рано задерживались в тени рощ. Уходящая лавина красок топила дубравы. В такие вечера я часто разговаривала с родителями.
– Папа, а ведь Лебедев оборонял город от белых. Как это можно против тех, с кем воевал плечом к плечу? – спросила отца.
– В смутное время все возможно, – говорил Василий Алексеевич. – Я тоже этому сначала удивился. Ведь отец Лебедева тоже сидел в тюремном замке, как и я. Но потом понял. Дело в том, что я сидел за то, что хотел раздать землю помещиков, а он за подпольную типографию. Отец Лебедева дружил с Максимом Горьким. А я избегал революционеров…
– Папа, раз уж разговор так пошел, то почему ты сторонишься батюшек?
– Я не приемлю, что нельзя понять. Возьми таинство причащения. Человеку подают просфору. По словам священников, частичку тела Христа. Ложечку кагора. Его кровь. Но разве можно, есть тело, пить кровь? Это ведь… людоедство.
«Я бы тоже не смогла», – подумала я и напугалась:
– Ты против венчания?
– Что ты, детка! Мы тебя крестили и повенчаем! Знаешь, как по душе простота доверчивых обрядов…
– Но ведь и при венчании пьют кагор.
По утрам я ездила на примерку в Землянск – маленький, тихий, не связанный с остальным миром даже железной дорогой, городок. Большак пролегал по степи. В янтарных оправах лесополос синели поля. Медью обливало стволы сосен, а на откосах жались к земле красные листики усыхающей земляники.
Очарование очей!
Проселок скатывался в котловину с речкой Серебрянкой, за которой на пологий холм лезли домики, церквушки и уездные учреждения Землянска. В самой низине в пристройке двухэтажного здания военкомата квартировала портниха.
Подъезжая к военкомату, я обращала внимание на снующих военных и спрашивала себя: «Неужели так же озабочен Вячеслав Митрофанович? С такими же хлопотами сколачивает полк?»
Портниха, упитанная курносая говорушка, мне постоянно льстила. Работая ли иглой, разглаживая ли складки материи, подчеркивала, как повезло мне – юной барышне с женихом и жениху со мной. Когда же во время примерок заходила дочь Землянского городского главы Мария Новоскольцева, она осыпала комплиментами и Марию. С Марией мы быстро познакомились. Мария давала советы, как подобрать фасон, где оторочить платье, где сделать разрез. Она была уже замужем, и ее муж служил рядом в уездном военкомате.