На перепутье: Воительница - стр. 61
— Что значит "если"? — от собственного вопроса все холодеет внутри. Меж лопаток дерет мороз, да так сильно, что я уже начинаю сомневаться — действительно ли это сон или все в один момент стало явью.
С какой-то невообразимой, непонятной для меня грустью девушка опускает глаза и мгновение молчит, то сильнее сжимая мою ладонь, то ослабляя хватку. Кажется, решившись, она глубоко вздыхает, но не спешит взглянуть на меня.
— Ваш мир отличен от моего. В нем нет энергии, нет силы, способной восполнить мой источник. Нет самого главного — магии. Я почти все растратила, всю свою энергию.
— Получается, ты стала... эм-м... обычной?
Это слово до последнего не срывалось с языка. Как ни погляди — а обычной ее не назовешь. Скорее, необыкновенной.
Наари кивает:
— Без магии не получится вернуться обратно. А иного способа я пока не нашла...
Она замолкает, а мне страшно хочется снова услышать ее голос, нежели видеть, как при молчании ее съедает отчаяние. Я не успеваю озвучить это желание — мир начинает рассыпаться, как прогоревшая бумага, медленно и неотвратимо. Глаза застилает пелена, лицо Наари исчезает, остается только тепло ее руки.
Одно мгновение в темноте — и я просыпаюсь. Резко открываю глаза, отрываю голову от покрывала и сталкиваюсь взглядом с грустными глазами, отливающими в свете лампы холодным блеском.
— Здравствуй, Джон, — надломленным голосом произносит моя амазонка и слабо улыбается, сидя в кровати и по-прежнему держа меня за руку. — За доброту… За все, что ты сделал для меня, я решилась показать тебе истину. Прошу — оставь воспоминания о моем мире в тайне. Я боюсь реакции других людей.
— Немногие поверят в то, что я увидел… — я чувствую, как пальцы Наари разжимаются, и, прежде чем она отпустила бы мою руку, подаюсь вперед, крепче обхватывая ее ладонь. Ловлю растерянный взгляд и сглатываю в каком-то крайнем волнении. — Я сам еще многого не понимаю. Но...
Затихаю, не зная, как правильно подобрать слова. Вроде бы проще некуда: сказать, что готов помочь. Отчего же медлю?..
— Прости, — опережает меня Наари, смотря на руки и неуверенно поглаживая мою кисть большим пальцем. — Я не должна была делиться своим бременем.
— Нет нужды просить прощения, — мой голос становится увереннее и тверже. Только для видимости, внутри же просто ураган эмоций бушует, желает вырваться наружу. — Я не собираюсь бежать от всего этого. Обещал помочь, значит помогу. Правда, пока не представляю, как именно и чем... Но я приложу все усилия, чтобы... ну… отправить тебя домой.
— Правда?.. — полные робкой надежды глаза устремляются на меня.