На перекрестках судьбы, или Исповедь предателя - стр. 15

Хлопоты были приятными. От принесенного со склада ахнула и Фекла, но потом в процессе разборки и раскладки вещей стало понятно, что выдали им только все необходимое для работы в этой загадочной пока, шахте. Николай примерил ботинки и спецовку все было в пору, он подогнал фуражку—шлем по своей голове и прошелся в ней по комнате. Получилось весело. Фекла уже застилала сыроватые матрацы и подушки, что бы перед работой Николай мог отдохнуть. Так прошло пол дня. Ударили в колокол, и соседи начали выходить со своих комнат и продвигаться в столовую на обед. Фекла идти отказалась, сославшись на боль в животе, а Николай не мог пропустить момент и съесть еще такого неизвестного до этого и вкусного БОРЩА. Он взял свою ложку и пошел в столовую. Их места были свободны, и Николай сел на свое. Девочки раздатчицы обслуживали быстро. На каждом столе уже стояли бачки с борщом и кашей они только насыпали. Порции были значительно меньше той, что насыпали ему утром. Съев с удовольствием первое за себя и за Феклу, он высыпал ее кашу с мясом себе в тарелку выпил кисель, забрал два куска хлеба и понес тарелку домой для жены. Зайдя в комнату, он поставил продукты на стол и прилег возле Феклы. Женщина тихонько стонала от возникающей боли. «Может быть фельдшера позвать?» спросил Николай у жены. «нет не надо, отдыхай, тебе на работу через два часа.» с трудом выдавила с себя женщина. Николай задремал. Спал он не много, ему снился аист с пакетом в клюве и мама, махавшая им рукой. Проснувшись от приятного сна, он немного полежал у задремавшей на его плече Феклы, тихо вытянул руку и поднявшись, заботливо укрыл жену одеялом. Одевшись, он так же тихо вышел и прикрыл за собой дверь. Николай шел на свой первый трудовой день, вернее ночь. Жизнь текла….

Смены собирались в небольшой нарядной у бани. Людей здесь собралось около 200т.человек. «Сколько же тут всего то работает люду, если на одну смену в шахту столько?» – подумал про себя новичок. В нарядной сидело несколько человек десятников или горных мастеров, как правильно их называли. Они-то и расставляли всех по рабочим местам. «Кто будет Стрелков? Новенькие есть? Кто Стрелков?» – услышал Николай голос мастера и подойдя поправил: «Стрельниковы мы, а по батюшке Николай Васильевич». «Ну по батюшке тебя никто звать пока не будет, а за ошибочку извини, товарищ» – что-то исправляя на желтом листе бумаги, произнес мастер, не глядя в сторону новичка. Слово товарищ очень сильно резануло слух. Еще никто и никогда так прилюдно не обращался к парню с таким дивным словом. При этом мастер продолжал раздавать наряды работягам. Дошла очередь и до Николая. «Значит так, новенький,» – не поднимая головы сказал, как отрезал, мастер; «пойдешь по квершлагу, дойдешь до западной печки, по уклону спустишься вниз, затем по бремсбергу поднимешься до седьмого уступа лавы и станешь вторым номером к Ивану на кирку. И что бы сегодня по три рамы нарубили не то яйца вырву будете в хоре петь». С этого разговора Коля понял только то, что из-за какой-то печи надо нарубить каких-то рам не то будет без яиц. «Послушайте пожалуйста уважаемый» – обратился он к мастеру; «а где я тогда буду уголь по-вашему копать если мне рамы какие-то рубить и собирать надо? Вы что меня в шахту с собой не возьмете?». Такого хохота Николай то же еще никогда не слышал. Смеялись даже женщины лебедчицы и коне гонки с поверхности. Насмеявшись вдоволь мастер вдруг поднял руку, и все сразу замолчали. Он поднялся, приобнял парня за могучие плечища и искренне извинился. «Иван, Иван» позвал он кого-то. С толпы подошел парень такого же возраста, как и Николай, «вот твой новый напарник он тебе все и поведает», еще раз хмыкнул себе в кулак мастер стал озадачивать остальных.