На отшибе - стр. 44
– Вставай, да до магазина прогуляемся, – мама снова спустилась на первый этаж. Эгина, не спеша, оделась и тоже спустилась. Заглянув на кухню, она увидела там мамку с тётей и двоюродных: «Давно не виделись», – обратилась она к Лексу.
– Могли бы ещё столько же не увидеться, – нерадушно отозвался тот.
– Могли, – Эгина ушла чистить зубы. Лекс оказался не рад ей.
– Наверно, обижается, что долго не приезжала, – не винила его эринианка.
Вскоре она снова появилась на кухне. Сев пить чай, Эгина обнаружила, что Лекс говорит словами её папаши, манера речи была очень похожа. Двоюродный начал резким тоном спрашивать её о том, почему она не появлялась столько лет. Помимо того, что гостевое место в этом доме каждый год занимала роларнская тётка Эгины, а свой дом был не достроен, имелась и другая причина, о которой гостья не стала напоминать. Не в её положении было говорить, что она была никому тут не нужна.
Лекс стал приглашать её лишь в последние пару лет. Она помнила, как, приезжая гостить в последние несколько раз перед десятилетним перерывом, сидела неделями одна в комнате. Мама постоянно болтала с сестрой, а Эгине поговорить было не с кем, как и прогуляться. Никто ни разу не свозил её ни на лесную реку, ни на равнины, не сводил прогуляться к озеру, не зашёл поболтать.
При редких встречал Лекс «проверял её на дурость»: засыпал кучей технических вопросов, вертясь возле своего транспорта, имевшегося в ассортименте. Однажды Эгине это надоело, и она прямо спросила: «Проверяешь, не дура ли я?» Лекс хитро ответил: «Ну, почему? Я техникой занимаюсь, вот и спрашиваю тебя о ней».
– А я занимаюсь обработкой древесины, но я же не спрашиваю тебя о режимах сушки, – озадачила его Эгина.
– Как можно доски в камере сушить? Их же переведёт, – задумчиво спросил двоюродный.
– Это ты мне скажи. Или ты не знаешь ни шиша? Дурак, что ли? – поступила так же, как делал он, эринианка. После этого Лекс перестал задавать ей вопросы на засыпку. Впрочем, и случаев особо больше не представилось.
Джека вообще было не увидеть. Изредка появляясь в доме, он, подобно братцу, намекал на то, что Эгина дурочка. Более вежливо разговаривать Джек стал, когда начал часто ездить по делам в город. Тётя тоже Эгине внимания не уделяла. В сарае, скучая, стояла гнедая лошадь, но гостья на ней не каталась. Эгина как-то раз спросила разрешения проехаться. Тётя ответила согласно, но прогулка всё равно не состоялась.
– Катайся, только засёдлывай сама, а-то мне надоело, – сказала тётя.
– Я не знаю, как правильно, – гостья надеялась, что её научат, но ей ответили «Ну, не знаешь, так не езди». Эгина – не из назойливых. Поняв намёк, она не стала упрашивать. Идти было некуда и не с кем, и она просидела свои университетские каникулы одна в комнате. Теперь же Лекс сердито спрашивал её почему, да почему она не приезжала.