На отшибе - стр. 21
– Век не рассчитаешься, – так о тогдашнем кредите говорили и зачастую были правы.
Возможно, Эгина с родителями и наскребли бы на деревяшку, но дяде с тёткой без личных вложений уж точно другое жильё не купить было. Дядя занимался халтурами, вместо того чтобы устроиться на постоянную работу, а тётя была внештатным корреспондентом местной сплетницы. Особого дохода это им не приносило, зато рабочие часы и выходные они сами себе устанавливали, что обоих и устраивало. Зато не устраивал тот факт, что при разделе суммы на покупку другой квартиры им не хватит.
Эгина недавно окончила обучение в университете. Чувствовала она себя довольно неважно, и мама предложила ей не спешить с работой, и отдохнуть лето. Отдых предстояло провести в городе. В деревню не приглашали. Своего дачного дома, как такового не было. Имелся только незавершённый долгострой – небольшой сруб с крышей и окнами. Папаша Эгины ездил до Герберы раз-другой в год и якобы занимался строительством. Стройка же с места не сдвигалась, потому что папаше вполне хватало стен с лежаком, чтобы вволю попить спиртного.
Папаша время от времени звонил Эгине в город со стационарного телефона её герберской тёти, «отчитаться о ходе проделанной работы», как он говорил.
– Пол набрал, – вот и всё, что папаша смог сделать о очередной раз за две недели, на пару с двоюродным братом дочки. На что-либо ещё денег мол не хватало, не на что материал купить. Папаша называл нереальные цены и скрывал настоящую сумму отложенных им денег. Вся она уходила на пьянку с размахом.
– Почему у тебя голос скрепит? – спрашивала Эгина по телефону.
– Устал, траву на участке косил, – отвечал папаша. Косил уже третью неделю и всё никак не мог выкосить, потому что брал косу в руки всего на несколько минут за отпуск, тропу себе к дороге проложить. Разумеется, голос скрипел не из-за этого. Эгина на такое «строительство» никак повлиять не могла: «Нужно колодец сделать», – настаивала она. У папы была хорошая отговорка: «Жилу только поздней осенью найти можно». В Гербере, где ни копни, везде можно было добраться до воды и без поисков жилы, о чём Эгина и говорила ему.
– Ты ничего не понимаешь! – надменно фыркал тот в ответ. Судя по их разговорам, Эгина вообще ни в чём не разбиралась, и даже думала, и говорила не то, и не так. Полная дура, проще говоря. Папаша настолько часто напоминал дочке об этом, что в какие-то моменты она начинала верить в это.
За последний год в строительстве произошёл лишь один заметный сдвиг – в доме появилась печь. Эгина не знала, насколько хорошо она сложена, но папа уверял её, что отлично, ведь сложил-то ту не кто-то, а его многоуважаемый товарищ – объявившийся в коем-то веке в Гербере дальний родственник Эгины. Родственник явился в Герберу строить себе дом, и ему очень не помешал бы помощник, работающий за бутылку. Немного дифирамб Эгининому папе, и он стал для того другом номер один, отличным мастером и лучшим человеком на свете.