На острие меча - стр. 48

– Нужно же ему было как-то защищаться, – вступился за трактирщика де Морель. Однако отставной сержант саркастически улыбнулся и резко помахал пальцем буквально перед его носом.

– Секрет как раз в том и состоит, что сам же он эти шайки и создавал. К нему нередко прибиваются дезертиры и прочие бродяги. Он выбирает из них будущего вожака и по секрету договаривается о том, что тот создает шайку и грабит его постояльцев. При этом часть награбленного бандиты отдают ему, то есть попросту делятся. Но как только эти грабители начинают чувствовать, что награблено ими уже немало, а значит, надо уходить из этих мест и как-то устраивать свою жизнь в тех краях, где их никто не знает, Оржак расправляется с ними, отбирая все то, что они накопили.

Мушкетеры вопросительно переглянулись. Сейчас они чувствовали себя людьми, которых долго водили за нос, как деревенских простачков.

– Кстати, большую часть награбленного члены шайки прячут в самом трактире или где-то во дворе, – окончательно добивал их сержант, – будучи уверенными, что за его сохранность Оржак отвечает собственным имуществом и даже головой. Собственно, он у них выступает в роли казначея. Питаются они тоже у него, расплачиваясь награбленным. Уже дважды кто-то доносил на Оржака полиции, но всякий раз трактирщик выставлял десятки свидетелей того, как сам он оказывался в роли жертвы грабителей.

– А какие у него виды на Чемпана? – спросил Шевалье.

– Считайте, что это будущий главарь. Правда, на сей раз Оржак клятвенно пообещал, что с ним расправляться не будет, только с его подручными. Может, действительно понял, что это неразумно – лишаться прирученного главаря шайки. Нового найти и обучить не так-то просто. Так, значит, вы приказали подать коня, господин граф? – тут же сменил тему сержант. – Молитвенно, молитвенно…

«Странно, что так недооценил этого несостоявшегося палача Оржака, – подумал д'Артаньян, согласившись с тем, что его собственное участие в разгроме шайки лесных грабителей не такой уж большой грех. Скорее избавление края от еще более страшных грехов, которые они могли бы содеять. – Явно недооценил».

– Здесь, в лесах, свои законы и свои суды, ваша светлость! – крикнул Серж, отвязывая коня д'Артаньяна. – Нам ли менять их?!

Леди Стеймен появилась на пороге «усыпальницы» маркизы Эжен Дельпомас неслышно, словно ночной призрак. Маркиза узнала о приходе воспитательницы лишь по отражению в зеркале и, хотя сразу же признала в ней одну из сотрудниц пансионата Марии Магдалины, все же от неожиданности вздрогнула.

– Могу направить вам пансионессу Амелию де Мюно, – сообщила Стеймен вкрадчивым голосом камердинера, объявляющего о приходе важных гостей, которые уже стоят за спиной. – Француженка. Шестнадцати лет. Девственна и непорочна, как Дева Мария накануне святого зачатия.