На острие чувств - стр. 21
Когда за моей спиной автоматически распахнулись двери, я поняла, что стою на пороге. Тейн без эмоций толкнул меня концом ножен в грудь, и я вывалилась в коридор.
– У тебя нет никаких прав, – заявил он, – ты моя вещь.
Двери вновь соединились перед моим носом.
Глава 8
Успешно сбежать с космического корабля можно только в фильмах. Угнать звездолет, сев за штурвал и загрузив в мозг программу по управлению инопланетной техникой – так мы это представляем? На самом деле, у меня не было ни единого шанса.
Разумеется, я не была предоставлена самой себе, вылетев в коридор, словно ненужная вещь. И я не слонялась бесцельно по кораблю, будто это был Диснейленд. Все, чем руководил такой суровый мужчина, как Эрдан Рейрак, подчинялось жестким порядкам. Воины из его личного окружения уже знали куда меня увести. Не прикасаясь ко мне, вытащив свои мечи, они указывали мне направление. В какой-то момент я поняла, что они не желают до меня дотрагиваться. Вещь деррианского бога мог ломать и калечить только он. Вполне в духе происходящего.
У меня было время подумать о вреде радиации, о невесомости, насыщении воздуха кислородом и о законах физики, потому что я никак не могла взять в толк, как можно выжить в условиях огромных скоростей и иноземного пространства? Куда, вообще, мы летим? И насколько стремительно движется корабль, если я не вижу в огромные иллюминаторы не только Землю, но даже Солнце. За толстым стеклом лишь бескрайний космос, лишенный звезд, гулкое ничто, в котором притаились все мои страхи.
Я теперь так далеко от дома, что мысли о скором возвращении можно отложить в долгий ящик. Очень долгий. Просто дьявольски долгий.
Что со мной будет? Что будет с Землей?
Планета диаметром в двенадцать тысяч километров и весом больше шести секстиллионов тонн будет почти уничтожена ударом астероида, а восемь миллиардов людей будут пытаться выжить в условиях изменившегося климата?
Я ломала голову над тем, что мне нужно сделать? Я пыталась разработать план, схему, чертов алгоритм… но все летело к черту, едва я вспоминала: «У тебя нет никаких прав», «мое слово – закон», «алчное жестокое стадо». Разве с этим можно бороться? Какими ресурсами располагала несчастная, брошенная всеми землянка Ульяна Ремезова для спасения мира? Странной особенностью запоминать языки? До меня вдруг дошло, что я говорила с деррианским правителем безо всяких переводчиков, мешая русский с обобщенным, но сам тейн говорил только на обобщенном, и я прекрасно понимала его.
– Эге… тойки! – клинок шлепнул меня по бедру, и я поняла, что нужно свернуть к одному из закрытых отсеков.