На одной волне - стр. 23
Этот случай мог бы остаться лишь забавным воспоминанием, если бы Вовка не был мне другом, если бы тогда мы не поссорились на ровном месте, если бы…
Память беспощадно выбрасывает в прошлое, на неровную черно-сизую ленту асфальта. Деревня уже позади. По обочинам – кустарник и тонкие, редкие берёзы. Впереди тёмный ручей сельской дороги рассекает поле, с обеих сторон раскинувшее свои трепещущие мелкой рябью ржаные крылья. Воздух знойно дрожит миражами. Слышу рокочущий поток автострады вдали, там, куда яркое, слепящее солнце не позволяет дотянуться взглядом.
иллюстрация создана нейросетью
Я знаю, по самой окраине поля, между синими всполохами цикория, растут низкие колосья – острые, колючие, полузасохшие и никому ненужные. Зато как они хороши в букетах! Вовка всегда смеялся над моей слабостью к этим «уродцам», а потому мне кажется, что мы совсем не просто так не проехали дальше. Злая обида и отголоски пережитого испуга клокочут внутри. И как только мотоцикл оказывается обездвижен, я спрыгиваю из-за спины друга на дорогу и набрасываюсь на него с упрёками:
– Ты специально решил меня напугать, признайся!
– Меня оса укусила, а не бешеная собака! Вот, смотри, как распухло!
Он закатывает рукав, но я даже не смотрю, меня несёт ещё больше:
– Катюхе своей мышцы-загар демонстрируй, у меня на тебя иммунитет! И Ромка!
– Да сколько можно, чуть что – я всегда монстр! Ещё скажи, что пристаю к тебе, Зелёнка! Мне кроме Кати никого не надо! И не собирался я тебя пугать! А вообще, всё! Хватит, достала! До дома – и знать тебя больше не желаю!
Вовка так и сделал. Довёз, высадил и, не оборачиваясь, умчался на рычащем во всю мотоцикле к своей Катьке. Я же кинулась в дом, за плотные шторы, на широкий подоконник, свернулась там улиткой и спрятала лицо в ладонях, лелея свою обиду.
Как это бывает летом, гроза разразилась нежданно. Ливень расстреливал пыль на дорогах, хлестал по листьям деревьев, стучал в окно, барабанил по крыше. Молнии рвали небо на части, а раскаты грома заставляли вздрагивать всем телом.
Как же я злилась на Вовку – ишь, столичная цаца, ещё бы матом послал! А мужская выдержка? А понимание? Подумаешь, психанула на эмоциях! Подумаешь, что не первый раз, а сам-то…
Потом злилась на Катюху, тоже приехавшую из Москвы. Мировая девчонка, между прочим, я надеялась с ней дружить, а теперь… Конечно, она за Вовку во всём – это нормально. Ну а мне что, не плакать же? Ругаться проще…
Но вот на смену разбушевавшейся стихии пришла серая морось. Солёные капли размазывали пыль, а заодно и очертания всего, что осталось за стеклом.