На нее запрет. Дочка Шаха - стр. 25
— Рассказывай, что случилось с моей дочерью?
Не больше трех минут занимает рассказ. Сухо и по фактам, без нагнетания драматизма.
Марат, сложив перед собой руки в замок, сверлил задумчивым взглядом поверхность стола. Дав ему время переварить услышанное, я продолжил:
— Марат, я вырос на твоих глазах, ты для меня больше чем просто друг моего отца, — родные дяди не всегда бывают так близки с племянниками, как Шахов. Да и не только Марат, я ко всем друзьям отца отношусь как к близкой родне. — Могу я дать совет?
— Ну, говори, — подняв взгляд.
— Ты не сможешь вечно беречь и охранять Ками, ее желание вырваться из-под опеки будет крепнуть. И вероятность, что она наделает глупостей, тоже. Сбавь обороты. Врут не потому, что хочется лгать, а потому, что правду говорить страшно, — оправдываю ее ложь с великом.
— Ты хочешь сказать, она меня боится? — хмурит лицо. Он за Ками пешком в ад пойдет, всю жизнь ее лелеял, а тут я со своими заявлениями.
— Она боится тебя разочаровать. Марат, слишком много опеки, — спокойно, но твердо.
— Когда у тебя будет дочь…
— Я буду себя вести в точности, как ты, но я надеюсь, найдется тот, кто предупредит меня, что я перегибаю. Не наказывай Камиллу. Присматривай дальше, но не дави. Не учатся люди на ошибках других, дай ей сделать свои, — он против, борется с собой, чтобы не возразить. Главное, что выслушал. Мимо ушей мои слова не пропустит. — Ками хочет научиться кататься на мотоцикле, — осторожно начинаю я. Плечи Шаха напрягаются. — Я могу научить. Головой буду отвечать за ее безопасность. Марат, со мной она не натворит бед.
Сканирует. Долго и упорно. Минут пять я жду, что он скажет.
— Я подумаю…
13. Глава 12
Камилла
Папа не стал слушать мои оправдания. Еще до того, как я озвучила свою версию произошедшего, он предупредил:
— Прежде чем ты начнешь рассказывать, я хочу напомнить, что ложь не приемлю, — строго. — Вы всегда можете прийти к нам с любой проблемой, мы выслушаем и поможем, — напомнил он те правила, которые мы слышали от него с детства. — Ложись отдыхать, — папа не стал устраивать допрос, потому что все уже знал. Бессонов уже все ему рассказал…
На следующий день я ждала, что родители озвучат наказание, которое наверняка должно было сформироваться за ночь, и которое я, безусловно, заслужила, но за ужином отец промолчал. Я не стала напоминать о наказании, желая получить отсрочку. Замечая на лице родителей тень печали и беспокойства, я в сотый раз мысленно себя ругала: «сдался мне этот скутер!», но положа руку на сердце, себе я честно отвечала: «нравится мне скорость, нравится, когда прохладный воздух бьет в лицо, а ветер играет в волосах….». Ничего не могу с собой поделать.