НА КРЮЧКЕ - стр. 43
Так или иначе, но гибкое кривляние девочки на помосте не производили на Лумаря особенного впечатления. Видывал, как говорится, и интереснее, и симпатичнее. А вот Лешик глядел на гимнасточку, не отрываясь, и даже слюну, лопушок такой, с подбородка пустил.
– Что, нравится?
– Да уж, шмарочка из клевых… – Лешик судорожно сглотнул. – Зря мы той выдре не вдули. Все бы выложила как миленькая!
– А она и так выложила все что знала.
За столиком шевельнулся Гутя.
– Ты что, реально ее в долю берешь?
– Беру или не беру – другой вопрос. Главное пообещать. Ты, Гутя, пойми, жертве до последнего надо оставлять надежду. Пока человечек надеется, он на тебя пашет. А прижмешь его к стенке, объяснишь реальный расклад, – он тебе в горло вцепится. Вы, суслики, молодые еще. Главной правды не знаете.
– Какой еще правды?
– А такой. Миром правят два чувства – страх и любовь к деньгам. Поэтому хочешь смарьяжить человечка, прежде на глот его возьми, напугай как следует, а после бабок предложи. И тогда он сам оправдает для себя любую подляну. – Лумарь даже подивился, какие ровные да гладкие у него получаются фразы. Безусловно сказывалось давнее влияние Шмеля. – Бояться задарма, суслики, мало кто желает, а вот за бабульки – охотники всегда находились.
Музыка заиграла энергичнее, и, изображая возбужденную змею, дама у шеста ускорила свои незамысловатые па.
– Во, шалава! – Лешик даже чуть привстал. – Мне бы на оттопырку сотняшечку, а? Не могу больше терпеть.
– Держи, торопыга, – Лумарь бросил ему через стол сотенную купюру. – А то ведь не успокоишься.
– А где искать-то. Типа, на улице?
– Зачем же. Подойди к тому типчику, попроси пригласить дамочку в приваткабинку.
Схватив купюру, Лешик немедленно скрылся. Не теряя времени, Гутя тут же придвинулся со стулом ближе.
– Слышь, босс, насчет камушков это реальный базар? Больно уж круглые цифры.
– Цифры круглыми, Гутя, не бывают. Круглыми бывают только дураки.
– А рынок? Ты что, в натуре, думаешь, что нам его отдадут? Там же чернореченская бригада. И Поп у них главный. Не в законе, правда, но из тертых.
Лумарь кисло посмотрел на соседа.
– Мне, шмурик, что поп, что попадья. Ты их на свой аршин меришь, а я на свой.
– Так это… – Гутя нервно пошевелил плечами. – Интересно же. Мы ведь тоже рискуем.
– Рискует тот, кому есть чем рисковать, – внушительно произнес Лумарь. – А тебе чем рисковать? Жизнью? Так у тебя ее никогда и не было. То, как ты, Гутя, живешь, надо в фильмах-ужастниках показывать. Потому как это не жизнь, а полная зола. Сдохнешь, не велика и беда.
– Что-то не больно охота подыхать.