На крыльях любви. Лебедь - стр. 40
Войдя в свой профиль, обнаружил, что народа немного. Администраторша стояла у барной стойки и беседовала с барменом. Судя по тому, как подрагивала ее спина, они обсуждали что-то смешное… Весело ей… Обхохочешься…
А мне хотелось напиться и забыться. Чтобы больше не втыкать в это тупое приложение. А по сути – сменить одну зависимость на другую…
Может, пора бы уже признать, что Лебедева – моя больная зависимость? Осталось обратиться к психологу, и круг замкнется. Ведь Алина у нас выучилась на психолога!
На ПСИХОЛОГА-А!
Вот такой удар судьбы…
Прямо мысленно нарисовал себе эту картину: Лебедева работает мозгоправом, а я прихожу к ней на сеанс с вопросом, как пережить отголоски больной юношеской влюбленности и перестать сравнивать всех девушек с дрянью, которая разбила мне сердце? Пусть бы выписала мне пошаговый рецепт, раз такая умная! Хотя, похоже, официальная медицина тут бессильна. Я бы прописался в ее кабинете как самый безнадежный псих…
– …А вот еще фоточка… Смотри, какая… М-м… Моя дикарка Алина! – тыкал мне в лицо айфоном Левицкий.
Его дикарка Алина!
ХА-ХА-ХА!
Я запрокинул голову и начал истерично хохотать… Вряд ли Павлик принял это на свой счет, потому что он был еще более подшофе, чем я.
– Фигурка у нее, конечно, зачет. Давно так не вставляла девчонка! Ладно, поехал я дожимать свою дикарку! – Пошатываясь, Павлик поднялся. – У нее смена заканчивается…
Поехал он дожимать…
Все. Забрало упало. Мозг отключился. Секунда до конца света.
– Па-а-аш… На место сядь… – Я резко толкнул его обратно.
А после… Истребители в небо. Тот самый атомный взрыв.
Меня захлестнуло кровавым угаром…
Навалился на Левицкого, применил удушающий прием локтем и хорошенько приложил Павлика башкой о деревянный подлокотник.
– Кирю-ю-х… ты че… озверел?!
– Паш… Па-а-аш… Отвянь от нее…
– Ты че-то попутал… дру-уг… Я ж про администраторшу-у из «Патрикооов»… А ты про кого подумал? – заскулил, как баба.
– Это ты конкретно попутал берега… Еще раз посмотришь в ее сторону – отправишься на ПМЖ в больничку. Понял?
– А-а-а!.. – выл Левицкий, пытаясь вырваться из моего захвата.
– Закрепим? – Повторение – мать учения, поэтому я снова хорошенько приложил его… на этот раз носом. – Павлик, ты меня понял? Повтори, друг…
– Да понял… понял…
Я поднялся и в полнейшей прострации побрел из ложи.
Не было печали, Лебедева Алина вернулась! И снова: здравствуйте, люди на скорой помощи! Где моя смирительная рубашка?
Эта девчонка обладала редким качеством создавать вокруг себя нездоровый движ. Где бы она ни появлялась, начинался треш. В особенности для моей нервной системы.