На крестцах. Драматические хроники из времен царя Ивана IV Грозного - стр. 28

Пушкарь (сквозь стоны). Так…

Второй пушкарь. С ведома…

Иван. Повинился ли Данилов в измене в пользу польского короля?

Малюта. Вздернутый на дыбу, повинился. Так ли, Данилов?

Данилов (со стоном). Винюсь: измена в пользу польского короля…

Иван. Змей! И перед лицем нелицемерного судьи Христа милость себе сотворишь ли?

Царевич Иван (злобно). Пытать его, чтоб издох! Батюшка, Божьей помощью убиен да будет лукавый сей змий да прочие известные люди.

Иван. Как против иных известных сыск ведется?

Грязной. У людей известных опечатаны дома и поставлены стрельцы.

Иван. Пытками выбивать, где спрятаны деньги и церковная казна. (Кричит.) Разрывать их и терзать муками неисповедимыми, аки в адских котлах, коих они достойны! А чего не жгете мукой огненной, именуемой пожар? Составленной мной самим мудростью огненной?

Грязной. Государь милостивый, мы, опричные судьи, жгем. В Торжке сожжен Невзор Лягин, в Клине каменщик Иона, а намедни особо множество псковичей с женами и детьми, ста и два десятьми человек.

Иван. И тут, в Новгороде, жечь. Подвешивать за руки и поджигать у них на челе пламя. То пламя – месть, часть огня адского, некая собственная мука огненная тут на земле мной придумана.

Царевич Иван (тоже смеется). Так в аду грешники страдают.

Иван. Мальчик, тот адский огонь разгонит бесов аки дым исчезающий. А сделан он мной, как ты ведаешь, по ученой мудрости, именуемой Химос. В сосуд из красной меди наливают уксус да томят сосуд в навозной куче, да добавляют вино горючее, да приготовляют в пушечных избах пороховой состав. Посадника, церковных да прочих именитых граждан жечь. Пусть знают суд Божий. Сей суд на Городище – главное деяние новгородского похода.

Царевич Иван. Батюшка, грамоты новгородские да прочие бумаги, что ты велел взять, вот они. Я особо важные принес.

Иван. Читай, мальчик.

Царевич Иван(читает). Грамота утверждения новгородского посадника и тысяцких, и всех новгородских посадских людей меж себя, что им к московским великим князьям ни о чем бити челом не посылати. А писано в 1569 году от Рождества Христова. А у ней еще сорок шесть печатей свинцовых. А у ней две печати да рука митрополита бывшего Филиппа.

Иван. Неприязливые новгородские прелестники, к измене пришедшие, да бывший митрополит Филипп с ними. Взяты ли давние грамоты от предков? Для нынешнего изменного дела и давние измены предков присовокупить.

Царевич Иван. Взяты, батюшка. В меху холщовом списки сводные прежних великих государей и князей. Грамота великого князя Витовта в Великий Новгород к новгородскому посаднику и к тысяцкому и ко всему новгородскому народу: просит, чтобы присылали к нему людей. Писано июня второго, второй день, а в котором году, того не написано. Грамота ветха и изодрана, печать отпала. Тут же с нее список снятый. Иная грамота докончальная литовского великого князя Свидригайла с новгородским владыкой Ефимием и с посадником. Писано на харатье