На краю света - стр. 8
– Такова ли судьба всех людей?
– О нет! Лишь очень немногие, самые достойные, достигают этого ранга.
– В конце времен возьмет ли правда верх над ложью?
– Нет! Ложь не отступит, но и правда тоже. Бой будет идти с переменным успехом и не закончится никогда.
– Разве правда не есть Бог?
– Называй его Ра, Ахурамазда, Вишну, Зевс или любым другим именем, которое кажется твоему слуху самым священным, Бог есть Бог, один и единственный, – завершил Таита исповедание своей веры.
– По твоей ауре я вижу, что в словах твоих нет ни тени лжи, – заявила негромко Самана и опустилась перед Таитой на колени. – Духовная сущность Кашьяпа, вселившаяся в меня, удовлетворена тем, что ты действительно на стороне правды. Теперь ничто не мешает приступить к нашему предприятию. Мы можем продолжить.
– Поясни мне насчет нашего «предприятия», Самана.
– В наши суровые времена ложь снова начинает брать верх. Новая и страшная сила угрожает всему человечеству, в особенности же народу, проживающему в твоем Египте. Тебя призвали сюда, чтобы вооружить для борьбы с этой ужасной вещью. Я открою твое внутреннее око, чтобы ты мог ясно видеть тропу, по которой должен следовать. – Самана встала и обняла мага. – У нас мало времени. Но прежде мне нужно избрать помощника.
– Есть ли здесь достойный выбора? – спросил Таита.
– Твоя апсара Тансид помогала мне прежде. Она знает, что нужно делать.
– Тогда выбери ее, – согласился старик.
Самана кивнула и протянула Тансид руку. Женщины обнялись, потом снова посмотрели на Таиту.
– Тебе следует выбрать помощника себе, – сказала жрица.
– Поведай, что от него требуется.
– Он должен быть наделен силой, чтобы не отступить в бою, и симпатией к тебе. Ты должен быть уверен в нем.
– Мерен! – без колебаний ответил Таита.
– Ну конечно, – согласилась Самана.
На рассвете четверо направились к подножию гор; они пробирались через джунгли и поднимались по склону, пока не достигли бамбукового леса. Самана долго приглядывалась к раскачивающимся желтым побегам, прежде чем выбрала матерую ветку и велела Мерену вырезать требуемую часть, которую он затем отнес в храм.
Из ветви Самана и Тансид кропотливо изготовили набор длинных бамбуковых игл. Женщины отполировали их так, что они стали тонкими, как человеческий волос, но острыми и прочными, как если бы их сделали из лучшей бронзы.
Атмосфера напряженного ожидания нарушила покой храмового сообщества. Не слышалось смеха и радостных возгласов апсар. Во взглядах Тансид на Таиту угадывалась смесь благоговения с чем-то вроде жалости. Самана находилась при маге почти неотлучно, готовя его к предстоящему испытанию. Они обсуждали множество тем, и Самана говорила голосом и словами Кашьяпа.