На краю разума - стр. 3
В мире безработицы и забвения люди даже ради денег были не готовы брать на себя ответственность за новую жизнь.
– Покажи-ка мне досье, – Савелий заглушил мотор, и Нелли развернула к нему экран. Со стороны выглядело, словно он буравил взглядом пустоту, потому что проекция была видна лишь под углом до ста восьмидесяти градусов.
Нелли вгляделась в хмурое небо. Оно собиралось лопнуть и вылить грязную воду на притихший Питер. Прабабушка рассказывала, что когда-то улицы города кипели от обилия машин и людей. Переполненное метро, шумная, гудящая жизнь, не затихающая даже ночью. Подумать только, что за полвека бывший мегаполис вдруг осиротел без людей. Нейросети убили интеллектуальный труд человека, а без этого люди потеряли себя.
Конечно, в элитарной части города все ещё царила гармония. Аристократы презирали нейросеточное искусство. Они смотрели только «живое» кино, созданное людьми. Слушали «живую» музыку, читали «живые» книги, и не боялись заболеть анреалией, потому что их разум прекрасно осознавал, где вымысел. У них были деньги на искусство.
А у плебеев – нет.
Когда нейросети только появились, все были в восторге. Не нужно часами рисовать картины, писать книги, оттачивать голос или игру на музыкальных инструментах. Две минуты, и нужное фото готово. Вот желанный арт. Хочешь фильм, где ты в главной роли? Пожалуйста. Ищешь книгу с конкретным сюжетом – так вот же!
Восторженные люди не заметили, как стали рабами нейросетей. Последние стали лишать их работы. Актеры стали не у дел, компьютерные игры полностью создавались нейросетями, ведущие каналов – боты. Почти всех врачей, учителей, менеджеров и многих других профессионалов заменили нериды – андроиды, с которыми люди настолько свыклись, что не представляли без них свою жизнь. Нейросериалы, нейрокниги, нейропевцы, нейротанцоры…
Человек мог увидеть абсолютно все, чего бы ни захотел. Растущая безработица во многих сферах в сочетании с отсутствием цели жизни, потому что её нагло отобрал искусственный интеллект, породило анреалию. И тех, кто ею заболел, прозвали «нереалы».
Человек путался в собственном сознании. Поглощая продукты нейросетей, люди деградировали. И даже если сейчас плебеи захотели бы вернуть в свою жизнь искусство, было уже слишком поздно. Не осталось никого, кто смог бы их научить. Те, кто хотел жить, пахали на работах, где ещё требовались настоящие люди. Строители, разнорабочие, учёные, балансиры, как Нелли и Сава. У них не оставалось ни сил, ни денег тратить время на то, что можно получить за секунды. А пробиться в аристократию плебеи не могли. Никто не мог. Зато проделать обратный путь – запросто.