На краю географии - стр. 23

– О! А фингалы у тебя откуда? – спросил капитан, бодро заходя в кухню.

А нет. Есть куда падать, есть.

За завтраком сидела и слушала, как разговаривают капитан и отец Зоси.

– И вот она – показывает капитан на меня пальцем – спасла Зосю, забрав ее с кладбища.

– Кто? – переспрашивает папаша.

– Она. – капитан тычет в меня.

– Кого спасла? – снова папаша.

– Зосю спасла. -капитан.

– Нашу Зосю? – папаша.

– Нашу. – капитан.

Я, в это время, меланхолично жевала кашу и, в принципе, была согласна с Роберто. Я, после моего сегодняшнего фееричного представления с демонстрацией трусов и нападением двери, тоже бы сильно сомневалась в том, что я могу кого-то спасти. Вот убиться, да. А спасти, сомнительно.

Но мои мысли занимали не только эти неутешительные выводы. Меня мучил вопрос, как я в таком непотребном виде явлюсь на службу? Нет, ну, конечно, пережить можно было бы. Со мной на практике и не такое случалось. Знаете ли, практически вся нежить с прибабахом. То глаз тебе вырвать захочет, то волосы на паричок себе слямзить. Поэтому, по поводу синяков и разбитого носа, я не заморачивалась.

Заморочилась я с вопросом, как выйти в таком виде из дома капитана? Из своего дома поскакала бы бодрым галопом. В конце концов, всегда можно сказать про несчастный случай в стенах родной обители. А когда ты выходишь в таком виде, под утро, из дома молодого и неженатого мужчины, все, на твоей репутации можно штопать дыры крупными стежками. Даже представлять себе не хочу, что подумают люди о нашей совместной ночевке.

Устав переживать, решила идти на службу. Чему быть, того не миновать. Мне тут только пять лет продержаться. Потом уеду, куда глаза глядят.

В этот момент в столовую зашла Груня, ведя за ручку Зосю. Девочка на миг замерла, когда увидела папу, потом взвизгнула и понеслась в его раскрытые объятия.

– Девочка моя, как долго я тебя искал, солнышко, как скучал. – говорил Роберто, гладя Зосю по голове, ощупывая ее, не доверяя собственным глазам и беспрестанно целую в светлую головку.

Сердце предательски заныло. Ну, вот и все, закончилась, Джэли, твоя сказка. Еще вчера у тебя была семья, самоуважение и, какая-никакая, но репутация. А сегодня все разлетелось в дребезги.

Взгляд Зоси упал на меня. Лицо у меня, видимо, было печальное. А, на фоне синяков и носа, стало вообще несчастным.

– Джэли! Кто тебя обидел? Те, кому ты ноги переломать хотела, да?

Я напрягла память. Список, тех, кому я хотела переломать ноги, был неиссякаем. Ну, тут профессиональная деформация накладывается. Собрала кожу на лбу складочками, напрягая мозг. А, точно, был такой разговор. В контексте личной и половой неприкосновенности. Относился он к сослуживцам. Лишь бы Зося сейчас про соратников по оружию не заикнулась, капитан может не простить подрыва его репутации. Покосилась на мужчин.