На коленях - стр. 10
-Давайте быстрее, - и отключилась.
Тут же на телефон приходит сообщение со списком препаратов. Из больницы появляются люди в белых халатах и забирают Абрамова. Ну, еще бы. Учитывая, кто у него папа. Обычного человека бы еще и не приняли.
Отправляю своих людей за лекарствами, а сам сажусь на лавку в сквере у больницы. Надо с Ясмин пойти поговорить, сказать, что к травле собаками я не имею ни малейшего отношения. Да, первые два месяца в СИЗО рвал и метал. Да, угрожал ей. Но после того, как узнал, что беременная, успокоился. Совсем не дело воевать с беременной женщиной. Тем более, если она еще и от тебя беременная. И в том, что случилось - у Ясмин своя правда, у меня - своя.
На лавке просто сижу, вдыхая прохладный осенний воздух. Начало сентября. Раньше не любил осень, а сейчас фанатею. А когда Ясмин родить должна? Еще месяца три? В декабре?
Снова звонит сотовый. Он у меня постоянно звонит. Это еще личный номер, который есть у ограниченного количества людей.
-Что ж не звонишь, внучек? - голос у бабани несмотря на разменянный девятый десяток весьма бодрый. И ехидный.
-Занят, бабань.
-Чем же ты эт занят-то? Выпустили же тебя, головореза, сегодня...
-Выпустили.
-И зря! - подытоживает, - Рано. Надо б тебя еще подержать там. Что б девок больше не сильничал...
Вот и посочувствовала родной кровиночке.
-Бабань, я же тебе говорил, что больше такого не будет.
-Поживем-увидим, бандюга. Приезжай завтра, картошку мне поможешь вырыть.
-А зачем же ты ее посадила-то? И с кем?
-Помогли добрые люди. Приезжай копать, говорю. Пирогов тебе напеку. После тюрьмы-то.
Трясу головой, представляя завтрашнюю картину. Как человек, заработавший крупное состояние, копает в деревне картошку.
Но поеду...
Я перед Авдотьей Алексеевной в неоплатном долгу. Очень много народа двадцать лет тому назад советовали ей сдать неуправляемого подростка в детдом.
Она не сдала...
Правда, смысл ее поступка я понял много позже. Как и то, что таких, как она, мало.
5. Глава 5
Ясмин
Я всегда держалась особняком от других. Этому способствовало много факторов: то, что мы были другой национальности, то, что отца у меня не было, то, что мы были бедные. Мама выбивалась из сил, чтобы хоть как-то обустроить свою жизнь и растить меня. Только перед смертью рассказала мне, почему так сложилась её жизнь. Я её не судила. Не было у меня такого права. Но порой у меня складывалось впечатление, что я унаследовала её тяжелую судьбу.
Я слишком рано узнала, что люди жестоки. И держалась от них в стороне. Только это не помогло.
Но такую жестокость... Мне вообразить даже трудно было. Пока меня везли эти отморозки в машине, они говорили такие гнусности... Я очень быстро перестала просить о помощи, хотя она мне была необходима. Кровь из раны сама бы не остановилась. Мне нужно было введение специальных препаратов. Но дальше стало только хуже. Меня привезли туда, где были люди. Много людей. Я всех, кого видела, просила помочь. Они лишь отводили глаза и делали то, что велел Абрамов.