На изнанке чудес - стр. 31
– Уйди, без тебя справлюсь, – отстранив Киприана, сказала она.
Пелагея между тем занималась странными подсчетами.
– Раз одеяло, два одеяло, третье для Пересвета, – загибала пальцы она. – Плюс четвертое для меня. Раз подушка, два подушка, три подушка. Плюс два коврика для собак.
– Что это ты считаешь? – поинтересовалась Юлиана. – Моим мохнатым злодеям коврики ни к чему.
Но Пелагея пребывала в приподнятом настроении и заявила, что даже злодею иногда полагается коврик.
– Барометр перестал показывать «Великую сушь», – с довольным видом сообщила она. – Похоже, он наконец-то образумился и теперь предвещает шторм. Нам грозит похолодание.
– Час от часу не легче, – вздохнула Юлиана. – И что, ты собираешься забраться на свой усыпляющий чердак?
Пелагея радостно кивнула. Кроме разного рода потайных комнат, библиотек с веревочными лестницами и котов, склонных к сверхъестественным проделкам, у нее в доме имелся чердак. Если вас ненароком занесёт на чердак, через пять минут вы заснете беспробудным сном, вне зависимости от времени суток. Но прежде на вас предупредительно свалится подушка и пара тёплых одеял, чтобы спалось с комфортом. Пелагея была единственной, на кого ухищрения чердака не действовали. Он мог сколько угодно метать одеяла, посыпать ее подушками и градом снотворных чар. Бодрость и жизнерадостность никуда не девались.
Когда Пелагея принялась греметь ящиками в поисках шкатулки, оглушительный храп Пересвета прервался на кульминации – и паренек вскочил, словно фермер только что вызвал его на бой с сорняками. Книжка, мирно дремавшая у него на лице, полетела вниз, шелестя страницами.
К чердаку не вело ни единой лестницы. А из библиотеки до него мог добраться лишь акробат с непревзойденной техникой прыжков и лазанья по канатам. Там, где заканчивались книжные полки, с потолка обрубком свисал канат, похожий на туго затянутую девичью косу.
Чтобы залезть на чердак, нормальному человеку требовалась лестница. Разыскав шкатулку, Пелагея зачерпнула из нее горсть лунной пыли, развеяла пыль по воздуху – и посреди гостиной вырос сияющий вихрь.
Юлиана восприняла это как само собой разумеющееся. Киприан усмехнулся со знанием дела. Кажется, их обоих было уже ничем не пронять. А вот Пересвет выпучил глаза.
Он резво спустился по веревочной лестнице и собрался пристать к Пелагее с расспросами. Но та приложила палец к губам. Ей предстояло составить из вихрящихся частиц широкую лестницу от пола до потолка. Лестницу до блеска навощенную, с перилами, держаться за которые не побрезгует и сам король. По ступенькам такой лестницы идешь как по гладкому, прочному стеклу.