На грани фола - стр. 11
— Громов! Ты с нами вообще или как? — слышу я, сразу же дергаю головой и, нахмурившись, смотрю на Артуровича как ни в чем не бывало. — Вы втроем играете по старой схеме. Нам нужна эта победа, — повелевает он.
— Ага, — бросаю коротко, забив на тупые пламенные речи. Жадно глотаю воду, лью за шиворот, дышу.
Из-за боковой линии долетают кричалки один раз, другой. На третий их подхватывают трибуны, и когда я поворачиваюсь в сторону шума, то ловлю острый взгляд серых глаз. Огнева смотрит на меня в упор, не таясь, не прячась. И когда лошадки ржут про Грома, который всех порвет, прыгают шпагаты и раскидывают руки в стороны, эта сучка демонстративно тащит два пальца в рот.
Тошно ей? Да ей конец. Но звучит баззер, и я на время, очень недолгое время, откладываю сокрушительную месть. Злюсь, закипаю и бешусь, что эта мелкая выскочка надула меня. А я чувствую себя именно так — будто она поимела меня на ровном месте.
В порыве я кладу на указания тренера отыгрывать тройку. Рискнув в последние секунды, перехватываю мяч и отправляю его в кольцо с трехочковой линии. Тот входит в корзину вместе с сиреной, не цепляя сетку, и зал взрывается одобрительным гулом, от которого под ногами вибрирует паркет. Лошадки скандируют, как меня любят, а я, игнорируя разъяренного тренера, довольно киваю им. Могу, когда хочу, что уж.
Скоро народ начинает расходиться с трибун, всё потихоньку сворачивается, но не для меня. Я быстрым шагом огибаю толпу галдящих парней и иду к девчонкам, которые с моим приближением визжат только сильнее. Каждая вторая явно не прочь повторить наш секс-марафон и расширить границы сознания. Остальные прямо здесь готовы потерять трусы. И только эта с траурной миной двигает руками синхронно со всеми.
— Эй! — Я дергаю подбородком, а она закатывает глаза. Дура или правда бесстрашная? — Я к тебе обращаюсь, Огнева!
Она машет ногами, не позволяя к ней подойти, и полностью меня игнорирует. Охренела? Меня это не останавливает. Я кладу на личное пространство, ловлю в воздухе ее ступню и за щиколотку фиксирую над головой. Другой рукой толкаю девчонку еще ближе к себе и крепко сжимаю ее талию. Со стороны бы оценить картину целиком, как делают с шедеврами живописи, но даже так растяжка впечатляет. Хотя меня все еще бесит ее выражение лица. Не много ли она о себе возомнила?
— Отодрать бы тебя в этой позе, чтобы неделю ходить не могла, — говорю, слегка понизив голос, и крепче сжимаю пальцы. Делаю еще один крохотный шаг вперед, чтобы почти столкнуться с ней носами, и опять этот приторный запах пробивает до мозга лучше любой мяты. Я на сладкое больше смотреть спокойно не смогу.