На грани фола - стр. 20
Я бодро вышагиваю по тротуару, глазея по сторонам, и улыбаюсь сама себе. Классный все-таки город я выбрала для учебы. Не столица, но все, что мне нужно, есть: и универ в топе страны, и арт-тусовка приличная, и центр города, как с картинки. Надо будет на днях вытащить Веню на такую вот прогулку, а то он после фиаско с бандой Громова совсем в учебниках закопался. Понимаю, что ему передо мной стыдно, но меня уже немного отпустило – что сделано, то сделано. Я сама вызвалась вместо него добровольцем, чтобы стать частью Голодных игр. И теперь вариантов у меня всего два: или потерпеть, пока Громову надоест, или вынудить его отказаться от дурацкой затеи. Как сделать последнее, я пока не знаю, но копать в этом направлении не перестаю. Может, и найдется у него какое-нибудь грязное бельишко, которым его можно будет шантажировать. Точнее, я уверена, что его полно, надо просто понять, где искать.
Стоит мне вспомнить про Громова, как вдруг я замечаю на парковочном месте у общаги его кричаще-красную спортивную тачку с дурацким значком коня на капоте. Сердце пропускает удар, а уши начинают гореть, словно кто-то ругает меня трехэтажным матом. Ну вот и что он забыл тут в такое время? И сама же с раздражением отвечаю на свой вопрос: видимо, сегодня благотворительный день, и какая-то малышка из общежития, на которую указал его прибор, вытянула счастливый билет.
Накинув на голову капюшон в целях, так сказать, маскировки, я теснее прижимаю сумку к боку и ускоряю шаг. Видеть его не хочу, попадаться на глаза тем более – хватило на сегодня злоключений. Прохожу турникет в холле и надеюсь быстрее проскочить к себе, но у самой лестницы путь мне преграждает плосколицый шкаф с коротким ежиком.
– О! Мисс Огненная Задница явилась, – гогочет Быков, хищно щуря рыбьи глазки.
– Дай пройти, – отвечаю сухо я.
Надо поскорее смыться отсюда, чтобы, не дай бог, Громов не объявился.
– А ты вкрай охренела, я смотрю, – скалит зубы качок. – Гром с тобой не жестит почему-то, а надо бы. Напомню ему.
И все-таки какое у него тупое лицо. Как ему живется-то с ним?
– А ты у нас что, собачонка, которая лает по команде Громова? – Я вижу, как его глаза наливаются кровью, но уже не могу заставить себя замолчать. – Или ты просто так, по своему желанию лижешь ему зад?
Едва эти слова слетают с моих губ, я почти сразу жалею о них, потому что плоское лицо Быкова покрывается красными пятнами, и он хватает меня за локоть с такой силой, что от боли темнеет в глазах.
– Я тебя убью! – Свистящий рык я слышу, будто через слой плотной ваты. Мне больно так, что я мигом забываю про все остальное. Даже кричать не могу – только судорожно хватаю воздух и ощущаю, как по щекам текут слезы.