На горизонте – твоя любовь - стр. 62
– Не смей ко мне прикасаться. Ты раздражаешь меня! – выпаливаю, пытаясь выбраться из этого омута.
– Настолько, что твое сердце сейчас выпрыгнет из груди? – спрашивает он, стараясь удержать мои попытки оттолкнуть его.
– Настолько, что меня сейчас стошнит прямо на тебя, – резко отвечаю, остановившись, полагая, что моя фраза заставит его отпустить меня. И почти получается. Он расцепляет свои руки, но тут же охватывает ладонями мои щеки и наклоняется к моему лицу, впиваясь своими губами в мои. И нет, это не поцелуй, это какое-то ярое желание протолкнуть что-то своим языком в мой рот.
Мне не приходится отстраняться от него, потому что он делает это первым.
– Ты что творишь, придурок?! – спрашиваю, ощущая мятный вкус на языке. Это не был запах зубной пасты, это была конфета.
– Возвращаю в твою жизнь сладкие моменты, ангел, – подмигнув мне, отвечает он. – И, кстати, мята хорошо помогает избавиться от тошноты.
– Я больше не ем сладкое, – говорю, собираясь выплюнуть ее на ладонь и бросить в его лицо. Но, внезапно, передумываю и делаю то же самое, что сделал он. Возможно, этот план вообще не идеален, но я тоже не идеальна.
Хватаю его за щеки и притягиваю к своему лицу, глазами отмечая счастливую улыбку и огонь, полыхающий в его взгляде, который зажигает и меня. Касаюсь его губ своими, открывая их языком, возвращая конфету обратно. Собираюсь опустить руки и отступить, но он не позволяет мне уйти, беря инициативу на себя. Его жадные губы встречают мои, толкая сладость обратно ко мне. Он делает несколько шагов вперед, толкая своим весом меня на диван и оставляя без возможности перевести дыхание.
Прячу конфету за щеку и зубами нахожу его язык, прикусывая его изо всех сил, но, кажется, это лишь распаляет его желание. Он уверенно удерживает мой подбородок рукой, оттягивая его вниз, и наслаждается мятным вкусом, который приобретает этот поцелуй. Каждое прикосновение несет в себе электрический разряд, наполняя воздух вокруг нас тяжелым и прерывистым дыханием, отражая то, что творится в наших телах.
Он ловко продолжает вести свою игру, и мне не остается ничего иного, кроме как продолжать вести свою. Когда он на секунду отстраняется и открывает рот, чтобы что-то сказать, я выплевываю конфету прямо в цель и, призвав все силы, которые у меня остались, толкаю его в грудь, из-за чего он падает на пол. И, скорее всего, мне не стоит праздновать победу, потому что он откидывает голову назад, удобно располагаясь на ковре, и начинает… смеяться? Нет, он начинает очень громко смеяться, что мне приходит в голову абсурдная мысль о том, что он так сильно ударился своей задницей, что повредил спинной мозг, а потом эта травма добралась до головного и повредила одно из полушарий, отвечающих за адекватную реакцию на внешние раздражители.